Запретная зона - стр. 9

– Что-что?

– Моральный закон. Тот самый, о котором говорил Кант: «Две вещи поражают меня. Звездное небо над головой и моральный закон во мне». Он же был немец, и где же был его моральный закон в немцах? И где он в нас теперь?

– А что ты думаешь. У немцев при нацистах моральный закон вдруг взял и исчез?

– А где же он у них был?

– На том же самом месте. Просто Гебельс повернул его в другую сторону. Вы хотите справедливости? Вот вам злые большевики, которые творят преступления, и справедливо уничтожить их. Вы хотите сострадать – сострадайте жертвам большевизма. И чем сильнее в них моральный закон, тем больше они поддерживают нацистов.

– А что делать тем, на кого пропаганда не действует?

– На тебя не действует?

– На меня не действует.

Пропаганда бывает двух типов – ложь и правда.

Можно сообщать правду и только правду, но не всю правду. И выводы из этой полуправды будут ложными.

А можно лгать и не стесняться этого. И говорить, да мы лжем, но и другие лгут. Все лгут. Есть только ложь, и тебе выбирать. Если выберешь нашу ложь, это даст тебе привилегии, спокойствие, а если выберешь не нашу ложь, это создаст тебе большие неприятности. Только это все неправда.

– Что неправда?

– Неправда, что правды нет.

– Твой моральный закон можно повернуть в любую сторону.

– Нет, нельзя.

– А моральный закон народа можно. И поэтому ты в одиночестве.

– Поэтому я не могу перейти табу. Для меня это означало бы перестать быть человеком.

Женя вернулась в комнату.

– Я ложусь спать,– заявила она.– Идите на кухню.

– Что?– вздрогнув, сказал Сергей и посмотрел на неё.– Что ты сказала?

– Я ложусь спать,– повторила она.

– Зачем? То есть как, спать?

– Мне завтра вставать.

– Куда?

– Какая тебе разница,– она выключила музыку.– У меня завтра собеседование. Утром. Мне надо выспаться, так что идите на кухню.

– Мы же ещё кофе не пили! В чём дело?

– Я сказала.

– Да что такое!– сказал он.– Что случилось?

– Ничего не случилось.

– Пойдём,– сказал я ему, вставая.

– Нет, подожди,– сказал он.– Я хочу знать, что случилось.

– Пойдём,– повторил я.– И захвати бутылку.

Кухня создавала впечатление недавно сделанного ремонта, и трудно было даже сказать сразу, почему. Наверное, из-за света, который был не живым и теплым, а холодным и как будто отдавал синевой. В воздухе ощущался слабый запах антисептической свежести, и над плитой тихо гудела вытяжка, хотя ничего не готовилось, и духовка была выключена. Тихо гудел холодильник, тихо гудела лампа дневного света над мойкой. Все было тихо. Я поставил тарелку с баклажанами на кухонный стол.

Они разговаривали в комнате.