Записки ящикового еврея. Книга третья. Киев. В ящике - стр. 41
Экспедицию проводили в Сухуми. Я занимался ее подготовкой, начиная от сбора всего необходимого, упаковки, транспортировки и т. д..[41] При этом пришлось повесить на себя материальную ответственность почти за все, включая 1000 метров стального троса на катушке и ручную лебедку на две тонны. Некоторые приборы отправлять поездом было нельзя (или были не готовы, или секретны). Тут же мне оформили разрешение на оружие (пистолет ТТ) и в феврале 1965 я отправился в Сухуми на грузовой машине сопровождающим секретного груза. Опытный водила сказал мне, что моя главная задача – охранять пистолет, так как этот груз никому и на хрен не нужен. Все было под брезентом и под пломбами и милиции досматривать груз не разрешалось. Каково же было удивление водилы, когда на затяжном подъеме уже в Абхазии, когда наша тяжелогруженая машина еле тянула, встречный водитель знаками дал понять нашему водиле, что в кузов кто-то проник. Я дал приказ остановиться, выскочил из машины, на ходу вытаскивая пистолет и снимая предохранитель, увидел, как какая-то согбенная фигура в несколько прыжков добралась до придорожного леска и пропала в густой поросли. Я-то бежал за ней, лихорадочно думая, стрелять сначала в воздух, а потом? Но мой запоздалый крик: "Стой, стрелять буду!" отдался только эхом. Осмотрев машину и убедившись, что пломбы на ящиках целы, мы отправились дальше. Оказалось, что здесь было известное и очень удобное место, чтобы «чистить» машины. А караваны грабили здесь веками, стоит только заглянуть в абхазские героические сказки.
С прибытием на Сухумскую станцию[42] приключения не кончились.
Очередное совещание на Сухумской станции (руководство и наша группа) было прервано начальником охраны с вопросом:
– Товарищ начальник, разрешите обратиться к т. Рогозовскому.
– Обращайтесь.
– Товарищ Рогозовский, разрешите воспользоваться вашим пистолетом для проведения учебных стрельб силами личного состава, так как у нас нет современного оружия – только винтовки Мосина (1896/1938 гг.) и револьверы системы Наган. Все будет зарегистрировано и оружие после стрельб будет приведено в первобытное состояние.
Рогозовский, Коломиец, Глазьев
Сейчас (да уже сразу после экспедиции) я этого ни за что не разрешил бы. Что могло быть повешено на этот пистолет, я не знаю. На нем были мои отпечатки и отпечатки Димы – моего годовалого сына. Но тогда я об этом не думал и даже был польщен своей «значительностью».
Сухумская станция жила своей жизнью, у нее были свои планы и мы, как гости, должны были подстраиваться под ее график. Построенный в конце эстакады павильон был часто занят, и мы получали время для работы в нем по остаточному принципу. Основными приборами были тракты гидроакустической станции «Ока», основные испытания которой закончились в прошлом году и блок «точного пеленгования», который спаяли «на коленках» по схемам, нарисованным Витей Лазебным.