Запасный вход - стр. 10
Теперь уже женщина облегченно вздохнула, промокнув второй глаз платочком.
Опера подала клочок бумаги посетительнице:
– Смотри, здесь адрес, ты на машине? – дамочка покорно кивнула.
– Срочно найди по этому адресу Чарторыжского Никиту Николаевича, отдай ему записку, на словах ничего передавать не надо, он все поймет…
Старуха, подала дамочке пальто, и легонько подталкивая ее к двери, сказала:
– Ну, ничего, ничего, скоро сказка сказывается да не скоро дело делается, ты же у нас умница, образованная, все наладишь, все сделаешь как надо, и муженек твой любимый на лапках перед тобой ходить будет, дай срок, а теперь поспеши, поспеши, мне шибко скоро надо.
Глава 5
«Доктор»
Cito! Чарторыжский Никита Николаевич.
Ул. Ленина д. 6 кв.6
ДЦП, 6 лет.
ОПЕРА.
Долго разыскивать улицу, Наталье Ивановне, не пришлось. Это было так называемое в народе «Дворянское гнездо», в городе его все знали, да и сама она с мужем жила неподалеку. Судя по записке, Никита Николаевич был доктором, и отнюдь не гинекологом, тогда Наталья Ивановна его наверняка бы знала. Воспоминания о мучительных, болезненных процедурах и бесконечных анализах в бесплодных попытках забеременеть, вызывали у молодой женщины спазмы внизу живота. Приговор – бесплодие. Это было два года назад. Сейчас ей тридцать. Высокая, статная женщина, не худышка. Спина прямая, движения плавные, слегка даже замедленные, но только чуть-чуть, и это ей придавало некий шарм. Капюшон ее пальто откинут, и на морозном солнце блестит шатеновая шевелюра, вряд ли это были ее естественные локоны, скорее это высокопрофессиональный труд парикмахера.
Припарковав машину, Наталья Ивановна поменяла «хамелеоны» на обычные очки, достала из сумочки записку, хлопнула дверцей серебряной «Мазды» и направилась в первый подъезд, в квартиру № 6.
У Никиты сегодня выходной. Полдень. Классическая пижама в полоску сидит в кресле перед телевизором, внутри ее, естественно, Никита Николаевич Чарторыжский, известный в городе врач невропатолог.
Рядом на столике вперемешку рукописи, дамский роман, градусник, три чашки с остатками кофе, поставленные друг на друга, чтоб не мешали, на тарелочке надкусанные пирожки, дальше пепельница, переполненная окурками. Счастье. Никто не галдит, никто не запрещает курить в комнатах. С экрана телевизора хохмит Винокур: «Я врач неврипитолог», и Никита Николаевич задыхается от хохота.
Звонок в дверь. Отозвался резкий, строгий голос: «Я занят, прошу не беспокоить!» но, вспомнив, что он не у себя в кабинете, убавив звук, поплелся открывать.
– Здравствуйте. Никита Николаевич?