Заморок - стр. 17
Случилось, что я не успела. Хлопец толкнул меня на другую дверь. И я стала перед товарищем Осиповым в своей обдергайке.
Осипов, хоть был в офицерской форме, а поздоровался со мной как человек:
– День добрый! Проходите, садитесь!
А у хлопца Осипов спросил:
– Дмитро, это кого ты такого красивого привел?
Разговаривал Осипов по-русски. То есть не так по-русски, как люди разговаривают у нас в Чернигове, а совсем-совсем по-другому. Наташа, которая моя подруга в классе, которая приехала в Чернигов с Саратова, говорила похожее. Допустим, Осипов и Наташа разговаривали по-русски как радио. Только радио разговаривало не так вольно, как Осипов и Наташа тоже.
Мне сильно нравится слушать радиопостановки. Я всегда слушаю киевские имени Леси Украинки и имени Ивана Франка тоже. Имени Ивана Франка – это получается постановки по-украински. Я Наталью Ужвий всегда не путаю. И других артистов не путаю тоже. Мне больше нравится слушать по-русски – это когда имени Леси Украинки.
Конечно, по-украински мне нравится тоже. Только по-русски слова получаются как новые, если равнять с теми, которые, допустим, есть в Чернигове. По правде, некоторые не равняют.
Да.
Еще когда в школе, учительница по русскому Клара Семеновна мне говорила, что у меня сильно хороший слух на звук. Клара Семеновна выхваливала меня, что я умею перенимать. Тем более что моя школа была русская, такая школа была новая, через две улицы, а дома я, конечно, говорила на украинском, и на улице тоже. А русская школа, потому что Клара Семеновна сама по себе была москвичка, а в Чернигов попала с своим мужем. Муж у нас в Чернигове служил в госпитале, который над Стрижнем, там давно была семинария для попов. Врач-хирург Абрам Иссидорович Пекарь. Клара Семеновна рассказывала перед классом, что у мужа ордена и медали, что муж награжденный советским правительством за спасение жизни бойцов и офицеров.
У Клары Семеновны фамилия была тоже Пекарь. А получилось, что в нашем классе училась Пекарь Валентина. Конечно, Пекарь Валентина была украинка. И фамилия у Пекарь Валентины была украинская. А пришла Клара Семеновна и тоже сказала, что сама по себе Пекарь. И в классе всем-всем понялось, что Клара Семеновна хоть и Пекарь, а еврейка. Первое. Она ж Клара. По правде, Клары есть и Лучко, и другие тоже. А про Клару Семеновну понялось. Второе. Это был уже четвертый класс, и все-все знали много. Хоть и не твердо, а знали. Я не про только евреев, а даже про жизнь между мужчиной и женщиной. Конечно, потом я узнала еще больше.
Да.
Я сейчас про то, что в четвертом классе и про евреев знали тоже.