Замок одиночества - стр. 19
– Простите, всё это очень увлекательно, но почему «моих», почему «следственных потуг»?
– Ах я – старый олух! Извините, Лев Антонович! Забыл уточнить в самом начале, что мой предок – Алексей Андреевич Пасхин, тоже барон, внебрачный сын Варвары и Николая Первого.
Лицо бастарда теперь казалось не старческим, а… каменным ликом аскета, паломника, пилигрима. Глаза этого «странствующего богомольца» театрально воздалось к небу, в них заиграли блики лунного камня.
Ирин не на шутку «напрягся». Опять «небывальщина»?! Подарок его Величества Случая?! Второй за один этот необычный день! Судьбоносный день… Такие дни одарённые натуры чуют. Чуял и он!
– Вы, я вижу, немного удивлены сиим обстоятельством. Да-с. Я всё смогу доказать. Позже. Пока послушайте… Ах да: почему «следственных»… Ну так вы же «искатель»! Я… я по-русски редко разговариваю – может, чего неверно трактую, по старинке… Да и пьесы я ставил старых русских: Чехова, Островского… О деле, о деле… Николай любил свою жену Александру Фёдоровну и тайно (потому у историков и нет точных свидетельств) отправил Варвару и маленького сыночка Алексея пожить в Германию, в Дрезден. Да, много, много воды утекло, илу нанесло… Варвара Аркадьевна, ни на что не надеясь, посвятила Николаю Павловичу всю жизнь… ни богатств, ни почестей. Тишайшая. Красива и умна, скромна и полна достоинства! Есть ли у вас в России сейчас такие женщины? Нет! Такого служения нет!
Лев заметил, что безобидного Вольдемара сразу привела в брезгливое раздражение сама мысль о современной России. Жаль! Но вот снова выражение лица умилительно-идиотское.
– Хе-хе! Но умела… умела моя прапрабабка управлять суровым Николашей! Всё тактично, всё покорно… её чуть нагнёшь – она и прогибается… хе-хе! Прогнётся, голубушка, и подберёт… подарочки… Деньги были, немалые! И сейчас есть! – Его глаза с красноватыми веками, слезящиеся, стали «востренькими». – И документы мои, что вас непременнейшим образом заинтересуют, дороги! Ох, дороги!
– Да что за документики-то? – Нетерпение от уставшей к вечеру нервной системы Льва неприятно проявилось.
– Секундочку! Ишь! Я могу что-нибудь забыть… упустить. Да, вот. Тёща отца, Аркадия Ивановича, – внебрачная дочь Григория Орлова и Екатерины Второй. Это также важно. Вот-вот! Умирая, Екатерина Нелидова отдала бумаги свои Елизавете Трубецкой. Я уже говорил: любила её. А её, Катерину, душевно и духовно любил и ценил Павел. Доверялся ей. Более чем другим. Ну, по крайней мере до появления в его жизни Анны Лопухиной. Павел Петрович знал о заговоре, предчувствовал переворот и свою смерть. Я не смогу точно передать все перипетии жизни Алексея Андреевича и как бумаги из тайника Павла и его бабки Елизаветы Петровны (не все – часть малая!) попали к Екатерине Нелидовой, затем к Елизавете Трубецкой, и потом… потом… Мне их отдал мой отец!