Замечательные женщины - стр. 3
Как раз такие ремарки, на мой взгляд, и делают «Замечательных женщин» настолько притягательными. Сам сюжет не лишен интереса, но именно описание мирка, в котором живет рассказчица, и скромных удовольствий, которые она в нем находит, не позволяют отложить книгу. В самом начале Милдред, например, говорит: «Как часто я почти со стыдом бормотала: “У меня общая ванная”, – будто меня лично сочли недостойной собственной ванной комнаты!» Сама мысль о том, что кто-то может быть недостоин собственной ванной комнаты, неожиданна, но забавна, потому что это crie de сoeur[1] – выражение неосуществленных стремлений, желания быть тем, кем судьба никогда не позволит тебе стать. Нам всем хочется быть счастливыми – нам всем хочется иметь собственную ванную комнату, – но это счастье для огромного числа людей оказывается недостижимым. Мы все наполняем свою жизнь мелочами, и эти мелочи приобретают для нас огромное значение. Барбара Пим это понимает и, так ярко рисуя мелочи, помогает нам проявить больше сочувствия к ближним. Если признаком великого романа считать то, что он заставляет читателя сопереживать его персонажам, пробуждает в нас способность сочувствовать людям, то «Замечательные женщины» в каком-то смысле – незначительный роман об очень малом, а в каком-то – великий об очень многом.
Александр Макколл-Смит, 2008 г.
Глава 1
– Ах, женщины-женщины! Если где-то что-то происходит, вы уже тут как тут!
Голос принадлежал мистеру Моллету, нашему церковному старосте, и от его плутоватых ноток я виновато вздрогнула, точно меня застали за чем-то неприличным и я не имела права показаться у собственной входной двери.
– Новые жильцы въезжают? Судя по мебельному фургону, я бы сказал, что да, – высокопарно продолжал он. – Уж вы-то, надо думать, знаете толк в таких вещах.
Полагаю, незамужней женщине чуть за тридцать, которая живет одна и не имеет родных, следует ожидать, что ближние подумают, будто она станет совать нос в чужие дела, а если она еще и дочка приходского священника, то можно сказать, что ее положение действительно безнадежно.
– Однако tempus fugit[2], – крикнул на бегу мистер Моллет.
Мне пришлось согласиться: мол, действительно так, но на пороге я замешкалась – посмотреть, как грузчики спускают на мостовую пару стульев. Поднимаясь к себе в квартиру, я слышала чьи-то шаги в пустых комнатах подо мной: шаги гулко отдавались по голым половицам, очевидно, кто-то решал, как расставить мебель.
Наверное, это миссис Нейпир, подумала я, поскольку заметила письмо с пометкой «В ожидании прибытия», адресованное миссис Нейпир. Но теперь, когда она наконец прибыла, мне вдруг не захотелось с ней встречаться, поэтому я поспешила к себе и начала прибираться на кухоньке.