Заложница олигарха - стр. 21

***

В гостиной горели только два ночника над диваном. Барон думал, что когда-нибудь сверзится с собственной лестницы без перил, поэтому не гасил свет полностью. Сегодня привычка пришлась как нельзя кстати.

Темнота снова пахла кровью и гарью паленой резины. Десять лет прошло, а он до сих пор видел кошмары. Тело, закрытое черным полиэтиленом, и неестественно белую руку. Мешки для мусора. Они накрыли Катерину мешками для мусора, но закопать не успели. Случайный прохожий спугнул. Плевать, что Нелидова рядом не было. Что не своими руками все делал. Приказ отдал. Этого достаточно.

Барон закрывал глаза и слышал женский крик. Он будил его по ночам, выдергивал из дневной дремы от таблеток. Звонкий, пронзительный. Её самый первый испуг, еще не превратившийся в стылый молчаливый ужас. Запись с пленки в приемной Нелидова. И тихое: «Взять её».

Десять лет Барон его слышал. Лелеял, бережно хранил, как самое ценное воспоминание. Золотой ключик к театру за старым холстом, где бывшие кукловоды станут марионетками. Тонкий луч света в тот день, когда Барон получит от них все, что посчитает нужным.

Получил. Всего лишь первый кусок холодного блюда, но он уже встал поперек горла.

Она тоже кричала. Единственная дочь Нелидова. Ребенок, о котором он мечтал столько лет. Таскал жену по всем европейским клиникам, но нерожденные дети умирали эмбрионами. Одно то, что все это время живая дочь жила рядом с ним в нищете и голоде, уже было местью. Можно успокоиться и посмеяться над судьбой, но Барон хотел большего.

Чтобы один женский крик навсегда заглушил другой.

Не получилось.

Они кричали вдвоем. Темнота заполняла маленькую комнату в мансарде и душила запахом гари. Она смотрела на него глазами Нелидова. Огрызалась и посмеивалась. Связанная, раздетая, униженная, она все равно не хотела его бояться.

Он мечтал о мести. Той самой окончательной и достаточной. Был повод. Железобетонный. Она не хотела подчиняться, и дальше он мог только убить её после следующего побега. Нужно было остановить. Обойтись малым. Он думал, станет легче, когда утихнет гул в руках, смолкнет крик за закрытой дверью.

Ошибся.

Руки дрожали до сих пор. Тошнило и мутило хуже, чем с похмелья. Теперь они всегда будут кричать вдвоем. Катерина и дочь Нелидова. Не помогло. Не сработало.

Барон сел на диван и толкнул ногой журнальный столик. Внутри звякнули бутылки. Коньяк, виски, бренди, водка. Мини-бар под стеклянной крышкой. Весь алкоголь был отвратительно теплым, но лед уже растаял, и нагребать второе ведерко из холодильника не было сил.

Он виноват, что дал слабину. Не дождался Гены, сам к пленнице полез. Нельзя было. Что-то она почувствовала и рванула бежать. И потом тоже. Но все, хватит. Больше никаких проколов. Иначе, зачем она здесь? Зачем вообще все затеяно?