Залечь на дно в Тагиле, или «В глаза смотреть!» - стр. 11
Георгий Павлович вскинул голову и посмотрел на Владлена, сделав вид, что не видит протянутой руки. Лицо всё в шрамах, словно кто-то съесть мужика пытался, а стрижка – подростковая.
– Владлен? Ладно, запомню, – сказал Георгий Павлович.
– Да необязательно, Палыч, – с усмешкой проговорил Недоеденный, как его только что мысленно окрестил Георгий Павлович, и сунул руку в карман брюк. – Я только скотинку заберу. И вряд ли где пересечёмся.
– Печально, – процедил владелец «скотинки», теперь уже бывший.
– А впрочем… – улыбнулся Недоеденный. – Да, моё имя будет на афишах. Владлен Недоля – такой, вот, псевдоним у меня будет.
– Псевдоним? Будет? – Георгий Павлович непонимающе уставился на Киселёва.
– Ну да, да, – замялся Киселёв. – Владлен – дрессировщик. Начинающий. И… многообещающий.
– Мечты сбываются. Готов забрать осла. Ну, поехали? – Произнося эти слова, Недоеденный опять улыбался и смотрел на старика, как удав на кролика.
– Готов, вишь ли. Осёл не готов, – буркнул Георгий Павлович.
Он вознамерился было пройти мимо полноразмерного «подростка» со шрамами к двери, однако тот преградил ему дорогу и, более того, исключительно бесцеремонно положил свою прямо-таки тяжеленную руку старику на плечо.
– Как это – «не готов», Палыч?
«Сместиться влево, чуть подсесть и – по печени»? – мелькнула в голове Георгия Павловича мысль.
Вслух он произнёс:
– Морально. Так что обождать придётся, Владлен Недоеденный.
– Что?!
– Псевдоним перепутал. А вообще… Ну, я – Палыч, ты – Владлен Недоеденный. Идёт?
Георгий Павлович встряхнул кистью правой руки, упрямо норовившей сжаться в кулак, затем резко подался назад, чтобы сбросить руку Недоеденного со своего плеча. Ему это удалось, и Георгий Павлович быстрым шагом проследовал к выходу из кабинета.
– Если дело за столь малым, так готов посодействовать, Палыч! – прокричал выскочивший в приёмную вслед за стариком Владлен Недоля-Недоеденный. И добавил, уже не так громко: – Палыч-Старикашыч, понимаешь.
Выбежал и Киселёв.
– Палыч! Георгий Палыч! – воззвал он.
Однако тот уже в коридоре и торопливо идёт к лестнице. Затем оглядывается и видит размашисто шествующего Недоеденного и поспешающего следом Киселёва.
– Я с вами! – кричит Недоеденный.
– Не дури, Палыч! А ну, стой! – нервничает Киселёв.
Бежать вниз, прыгнуть в машину и умчаться? Да нет, не получится. Георгий Павлович, уже у самой лестницы, спотыкается, натуральненько этак, и падает сначала на колено, а потом и на правый бок. Теперь обе руки прижимаем к груди и испуганный и растерянный взгляд устремляем куда-нибудь в никуда и мимо. Не заиграться бы только и не словить приход настоящий, ибо уже испытано.