Закон и женщина - стр. 15

Все это было фальшиво, неестественно. Он, деликатнейший из людей, джентльмен в высшем смысле этого слова, был теперь груб, шумен, вульгарен. Сердце мое замерло от внезапного подозрения, которого я не могла заглушить при всей моей любви к мужу. В невообразимом испуге и смущении я спросила себя: не начинает ли он обманывать меня на четвертый день после нашей свадьбы? Не играет ли он роль? Я пытаюсь понять его, встать на его точку зрения.

– Ты говоришь, что я не понимаю твою мать, – сказала я примирительным тоном. – Так помоги мне понять ее.

– Помочь тебе понять женщину, которая сама себя не понимает, – дело нелегкое, однако я попробую. Основная черта характера моей бедной матери – его эксцентричность.

Если бы он умышленно выбрал самое неподходящее слово из всего лексикона для обозначения отличительной особенности старой леди, которую я встретила на берегу, это слово было бы «эксцентричность». Всякий ребенок на моем месте понял бы, что он грубо искажает истину.

– Запомни это, – продолжал он, – и, если хочешь понять мою мать, сделай то, о чем я сейчас просил тебя, расскажи мне все, что было между вами. Как случилось, что вы заговорили?

– Твоя мать рассказала об этом. Я шла позади нее, когда она нечаянно обронила письмо.

– Вовсе не нечаянно, – прервал он. – Письмо было выронено умышленно.

– Не может быть! – воскликнула я. – Для чего было твоей матери ронять его умышленно?

– Помни то, что я сказал тебе о ее характере, друг мой. Эксцентричность! Странный способ познакомиться с тобой.

– Познакомиться со мной?! Я только что сказала тебе, что я шла позади нее. Она не могла даже знать о моем существовании, пока я не заговорила с ней.

– Ты так думаешь?

– Я в этом уверена.

– Извини меня, ты не знаешь мою мать так, как я ее знаю.

Я начала терять терпение.

– Не скажешь ли ты, что она вышла гулять для того, чтобы познакомиться со мной?

– Я не сомневаюсь в этом, – отвечал он холодно.

– Да она даже не узнала моего имени, – воскликнула я. – Два раза хозяйка наша назвала меня при ней «миссис Вудвил», и, уверяю тебя честным словом, что оба раза это имя не произвело на твою мать ни малейшего впечатления. Она глядела и держала себя так, будто никогда до сих пор не слыхала своего собственного имени.

– «Держала себя» – выражение точное. Актрисы – не единственные женщины, умеющие играть роль, – продолжал он так же спокойно, как и прежде. – Целью моей матери было узнать тебя как можно лучше и для этого захватить тебя врасплох, притворившись чужой. Этот косвенный путь для удовлетворения своего любопытства вполне в характере моей матери. Если бы я не присоединился к вам, она расспросила бы тебя подробно о тебе самой и обо мне, и ты удовлетворила бы ее любопытство, убежденная, что говоришь с посторонней. Вот какова моя мать. Вспомни, что она враг твой, а не друг, и что ей хотелось узнать не достоинства твои, а недостатки. И ты удивляешься после этого, что твое имя не произвело на нее никакого впечатления! О невинность! Ты видела мою мать естественной только в ту минуту, когда я положил конец ее мистификации, представив вас друг другу. Ты видела, как она рассердилась. Теперь ты понимаешь причину.