Заказ на (не)любовь - стр. 23
Проходит еще минута – и я не выдерживаю. Осторожно дотрагиваюсь кончиками пальцев до его локтя и прошу внезапно осипшим голосом:
– Лев Борисович… Пожалуйста, скажите хоть что-нибудь…
Он вздрагивает и, будто опомнившись, медленно поворачивается ко мне. Всматривается в лицо, но я вижу, что делает это машинально, а мысли по-прежнему слишком далеко отсюда.
– С вами… все в порядке? – только теперь замечаю, что мои пальцы так и остались лежать на его предплечье. Я не вкладывала в этот жест никакого особого смысла, но сейчас очень хочется удержать руку. Не отпускать. Наоборот, сжать сильнее и влить хоть капельку жизни, убирая переполняющие его боль и пустоту.
Странное чувство. Он ведь не просит о помощи, да и вряд ли бы принял ее от меня. Но это мало что меняет, ведь именно я стала причиной такого его состояния. И мне очень хочется все исправить. Понять бы еще только, что происходит и почему на известие о своем отцовстве он реагирует именно так.
– Простите… мне, наверно, не следовало говорить, – выдавливаю, совершенно не представляя, как вести себя дальше. Меня и саму-то почти колотит от страха. Ноги ватные, и сердце грохочет в груди.
Заставляю себя разжать пальцы и ступаю в сторону, отстраняясь от мужчины. И в этот момент он делает резкий выдох, так что кажется, я даже ощущаю движение воздуха от его дыхания.
– Это вы меня простите, Варя, – он силится улыбнуться, но ничего не выходит, на лице застывает какая-то непонятная гримаса. Мужчина делает еще несколько глубоких вдохов, и я застываю, зачем-то рассматривая, как вздымается его грудь под толщей одежды.
– Мне сейчас нужно уйти, – он кидает беглый взгляд в сторону качелей и снова смотрит на меня. – Извинитесь, пожалуйста, перед Соней за то, что не попрощался. Я должен побыть один.
Киваю, не находя в себе сил ответить. Да и не знаю, что говорить.
Он еще на мгновенье задерживает взгляд на моем лице, а потом разворачивается и быстро уходит. Слишком быстро. Если бы решила его догнать, это можно было бы сделать только бегом. Но я не двигаюсь с места, лишь стою и смотрю вслед, совершенно ничего не понимая.
***
– Что ты сделала? – подруга таращит на меня глаза, смотря как на ненормальную. – Совсем с ума сошла? Как тебе такое вообще пришло в голову?
– Он ее отец, – тихо отзываюсь, стараясь не думать о том, что Яна, скорее всего, права. Что я натворила?
– Он не отец! – тут же возражает Старцева. – Он – поставщик биологического материала. И только! Если бы ты болела и тебе пришлось бы переливать кровь, потом тоже чувствовала бы себя обязанной донору? Он деньги за это получил, между прочим. Хотя у меня в голове не укладывается, зачем такому, как Невельский, зарабатывать на подобных вещах.