Загадочные женщины XIX века - стр. 30
Эта песенка очень понравилась Вирджинии…
Хотя госпожа Кастильоне любила слушать сальные анекдоты и сама была не прочь поговорить на фривольные темы, она во время любовных игр с императором не допускала ни единой пошлости.
В постели с ним она представляла, что выполняет задание родины, и получала наслаждение с серьезным видом, а когда монарх просил ее оказать ему одно из тех удовольствий, которые дарят друг другу только любовники, она, не отказываясь, устремляла взор на родной полуостров…
В перерывах между занятиями любовью она очень ловко переводила разговор на свою страну, говорила о недостатках поделенной на несколько государств Италии, очень правдоподобно плакала и следила за реакцией Наполеона III.
А ночью в Турин отправлялось зашифрованное донесение.
Таким образом, как сообщил нам Ален Деко, «она смогла привить императору чувство симпатии к Италии и очень часто информировала Кавура о состоянии ума и настроениях французского монарха…».
Эта тайная деятельность продолжалась вплоть до самого июля.
Ибо потом Наполеон III уехал из Сен-Клу на воды в Пломбьер.
А Вирджиния осталась скучать в Париже.
Но она зря полагала, что осталась одна. Ибо министр внутренних дел, с недоверием относившийся к этой слишком уж красивой и шумной итальянке, приставил к ней своих соглядатаев. За ней всюду следили, ее разговоры записывались, за встречами ее подглядывали. Дошло до того, что стали вскрывать ее письма, что, впрочем, не принесло никаких результатов, поскольку красотка была очень хитра. Она сумела всего лишь улыбкой добиться от Генерального управляющего почт, чтобы ее корреспонденцию доставляли в посольство Королевства Сардинии. Для большей безопасности она соблазнила секретаря этого посольства графа де Пулига.
Этот милый человек был до такой степени влюблен в нее, что написал ей:
«Я расстался с Вами, испытывая такую боль в сердце, что на улице почувствовал, что мое лицо все залито слезами… Когда я Вас покидаю, мне кажется, что все струны моей души сейчас лопнут вместе с внутренностями».
Естественно, этот идолопоклонник никогда бы не осмелился передать полиции письма из Пьемонта, приходившие на имя Вирджинии…
Все лето, несмотря на неусыпную слежку, графиня продолжала поддерживать переписку с Кавуром, не давая карт в руки всех подозревавшего министра внутренних дел.