Загадки жизни и смерти царевича Дмитрия - стр. 13
Довольно интересны приведенные в Чине слова возводимого на престол Федора Иоанновича к митрополиту, когда наследник Иоанна Грозного говорит, что отец «меня, сына божьего, при себе еще и после себя благословил царством и великим княжеством Владимирским, и Московским, …15». Далее в документе следует упоминание о духовной усопшего царя. Те же слова вставлены в уста митрополита Дионисия и приведены как ответ венчаемому на царство. Звучали ли они в действительности во время проведения церемонии?
Что же касается переписки с английской королевой, то если здесь имеется в виду упоминание в документах посольства в Англию Федора Писемского и Неудачи Ховралева о Федоре как наследнике царского трона, данные источники нельзя приравнивать к доказательству наличия завещания Иоанна Грозного.
В Англию посольство отправилось из Холмогор 11 августа 1582 года, придя в этот город почти за два месяца до того – 23 июня. На тот момент уже более полугода прошло с момента смерти царевича Ивана Ивановича в Александровской слободе, до рождения царевича Дмитрия оставалось четыре месяца. Вряд ли послы были оповещены о беременности молодой супруги Иоанна Грозного.
Таким образом, во время отъезда посольства из Москвы в живых оставался один сын государя – царевич Федор Иоаннович. Об этом и поведал английской королеве Писемский, сказав и о смерти старшего сына российского царя. За неимением на тот момент иных наследников кто еще кроме Федора мог по смерти Грозного сесть на царство?
Но время шло, к английским берегам корабли подошли 15 сентября, 27 сентября послы добрались до Лондона, но королева Елизавета приняла послов только 04 ноября 1582 года. Столь долгое ожидание англичане объясняли моровым поветрием, которое было в столице Англии, но в то же время представителей других государств королева принимала.
То есть пока послы близ Лондона ожидали приема, в Москве Мария Нагая успела осчастливить государя еще одним наследником – Дмитрием, о чем участники посольства, разумеется, и не ведали.
После королевского приема для посольства вновь началось длительное ожидание – до 18 января уже следующего, 1583 года, когда Писемский и Ховралов вновь попали на тайный прием к Елизавете, где и было сказано о Федоре как о будущем государе.
Но можно ли подобные речи приравнивать к указанию на наличие завещания царя Иоанна IV Васильевича? Отнюдь. О том, что государь завещает свое место Федору, в документах посольства не сказано.
В. Г. Манягин, говоря о недошедшем до нас завещании Иоанна Грозного, указывает на его упоминание в описи Посольского приказа 1614 года.