Загадки Красного сфинкса - стр. 22
И в этом же составе мы приехали в Шатонёф – мрачный, сырой и холодный замок, в котором, казалось, не топили со дня сожжения тамплиеров на Гревской площади.
Снаружи стоял жаркий май, самый лучший, какой только может быть в Бургундии, но в башне, которую выбрал Монсеньер, были сплошные сквозняки и сырость, хотя толстенные каменные стены за день нагревало так, что хоть яичницу жарь. Так что несмотря на теплынь снаружи, я держал под рукой маленькую походную жаровню и немного древесного угля – на случай, если Монсеньер ночью замерзнет, хоть я и положил ему пуховое одеяло.
Сам я никогда бы не замерз в мае под крышей, но предугадывать желания того, кому служишь – это второе качество хорошего слуги. Я никогда не пытался его понять, просто запоминал, когда он вздергивает бровь – а когда хмурит, когда улыбается – а когда у него набухают жилы на висках.
А иногда просто так, безо всякой причины я вдруг чувствовал, что пора бы поставить на огонь вино со специями или начистить самые высокие ботфорты. Или что колокольчик зазвонит вот прямо сейчас.
– Люсьен, одеваться.
– Да, монсеньер.
Сегодня в полдень Монсеньер назначил встречу с хозяином замка Шатонёф – графом Вьенским.
Я подал сапоги, чулки, кюлоты и сутану.
Я застегивал десятую из тридцати трех пуговиц, когда он прервал меня:
– Сутана не та, это дорожная.
– Простите, монсеньер!
В дорогу он обычно надевал не шелковую, а шерстяную сутану, имевшую карманы, в которых он держал всякие полезные мелочи. Сейчас он запустил руку в карман и вдруг тихо сказал:
– Не нахожу свой бальзам.
Кардинал отличался тонким обонянием и не любил дурного запаха. Обычно в любом помещении, где проводил больше чем одну ночь, он приказывал ставить корзину свежих яблок. Но ему приходилось часто ездить, а так как в дороге не до мытья и не до корзин, то он, чтобы не страдать, попросил мэтра Шико приготовить ему бальзам с запахом яблок – помаду – мазал им губы и тем как-то обходился.
Бальзам этот яблочный мэтр Шико раскладывал по маленьким золотым баночкам с плотной крышкой. И в кармане дорожной сутаны всегда должна была находиться такая баночка. Сейчас карман был пуст.
Он еще раз пошарил в обоих карманах, но никакой баночки там не было.
– Может, вывалилась? – предположил я. – Сейчас поищу.
– Немедленно, – последовал ответ. Я пошел к сундуку, Монсеньер в недостегнутой сутане не отставал от меня ни на шаг. Под его взглядом, от которого у меня зачесались лопатки, я отвалил тяжелую дубовую крышку сундука, где хранил сутаны, накидки и плащи.