«Загадка» СМЕРШа - стр. 4
Агент Проныра, завербованный им лично, оправдывал свою кличку и сумел внедриться в «банду» дяди Вани. Законченный негодяй, он к тому же оказался прирожденным артистом. С ролью жертвы Проныра справился блестяще. Но не столько синяки, оставшиеся после «работы» душегуба Зверева, сколько дерзкий побег из тюрьмы со связником «бандитов» сделал его среди них своим. И хотя верхушка «бандитов» Проныру к себе близко не подпускала, тем не менее его информация позволила Гофмайеру перехватить две группы диверсантов и не допустить подрыва железной дороги.
Эти успехи не остались незамеченными. На последнем кустовом совещании начальников подразделений тайной полевой полиции в Пскове результативная работа начальника 501-го отделения по нейтрализации «красных бандитов» находилась в центре внимания. Завистники из числа шаркунов паркета, метившие на место Гофмайера, были посрамлены и теперь рассыпались в похвалах. Те же, кто, как и он, кресты на грудь и звезды на погоны зарабатывали в окопах, от души жали ему руку.
На лице Гофмайера появилась тщеславная улыбка. Он уже лелеял надежду, что после захвата красного парашютиста и разгрома «банды» дяди Вани следующей ступенькой в карьере станет его перевод в Берлин. Бросив нетерпеливый взгляд на часы – вот-вот с докладом должен был подъехать унтер-офицер Штейнблюм, – Гофмайер прошел к окну и выглянул во двор. Там происходило то, что уже сидело у него в печенках: десяток арестованных «бандитов» под присмотром автоматчиков очищали плац и спортивный городок от выпавшего накануне обильного снега. Сверху со сторожевых вышек на них хищно целились вороненые стволы пулеметов. Со стороны бывшего школьного стадиона доносилась звонкая, раскатистая пальба – комендантский взвод проводил стрельбы.
Гофмайер вернулся к письменному столу и потянулся к папкам с документами. Под руку попал отчет коменданта железнодорожной станции Мга. Уже на первом листе у Гофмайера пропало всякое желание читать дальше. Документ пестрел цифрами убитых, пущенных под откос вагонов и метрами взорванных железнодорожных путей. Этому ежедневному кошмару, казалось, не будет конца. Вырубки леса у железнодорожного полотна, драконовский комендантский час, казни заложников не останавливали русских фанатиков. Они с каким-то непостижимым для него упорством продолжали атаковать железную дорогу и одиночные посты. Гофмайера охватило жгучее желание сгрести со стола весь этот ворох бумаг и швырнуть в печь.
Пронзительный скрип подмерзших тормозов заставил Гофмайера встрепенуться. Он подбежал к окну и выглянул во двор. Перед крыльцом, взметнув снежное облачко, остановился «опель». Из него вышел сияющий обер-лейтенант Функ. Сердце Гофмайера радостно встрепенулось. Интуиция не обманула его: Проныра не подвел, и операция по захвату русского парашютиста, похоже, завершилась удачно. Сгорая от нетерпения, Гофмайер шагнул к двери и на пороге столкнулся с Штейнблюмом и Функом. Их довольные физиономии говорили сами за себя. Функ бодро доложил: шифры, коды, рация, а главное живой радист находятся в руках группы захвата. Гофмайер забыл про отчет коменданта железнодорожной станции Мга, к нему вновь вернулось хорошее настроение. Он прошел к буфету, достал бутылку коньяка, рюмки, налил до краев и пригласил Штейнблюма с Функом к столу.