Зачарованная - стр. 40

– Очень надеюсь на это, сэр, – отзывается Лоуренс. – Ради вашего блага.

Я резко оборачиваюсь, но Должник уже продолжает хлопотать, убирая устроенный мной в комнате бардак. Его лицо – маска простодушия, сквозь которую не проникнуть.

Поджав губы, неровным шагом вхожу в ванную комнату, стягиваю с себя праздничное одеяние и погружаюсь в дымящуюся ароматную воду, налитую в обустроенную в земле ванну. Я пытаюсь расслабиться, пытаюсь снять напряжение с подрагивающих конечностей. Не выходит.

Не выходит выбросить из головы взгляд ее глаз.

Я просыпаюсь, судорожно хватая ртом воздух, с бешено колотящимся сердцем, прижимая одеяло к груди. Некоторое время просто лежу, уставившись в потолок, унимая охватившую меня по непонятной причине панику. Затем вспоминаю.

Вчерашний вечер.

То существо.

Рейф.

И то невероятное ощущение освобождения, когда Эстрильда залезла чарами в мою голову. А также последовавшую за ним боль, когда она снова лишила меня его.

Простонав, тру глаза ладонями. Все закончилось. Каких бы странностей вчерашний вечер ни принес, все закончилось. Все! Не нужно ни о чем вспоминать. Нечего зацикливаться на тревожных событиях во время исполнения Обязательств. Если хорошенько подумать, то в жизни и так полным-полно тревог. Лучше всего держать голову опущенной, сосредоточиться на повседневных делах, не задавать вопросов и не искать ответов. К тому же…

Губы трогает легкая улыбка.

– Сегодня ты едешь домой, – вздохнув, шепчу я.

Это один из пунктов моих Обязательств. Раз в месяц – по человеческому времяисчислению – я имею право вернуться в свой мир и пробыть там от восхода до заката. Имею право повидаться с семьей и друзьями, которые еще не забыли меня после долгого отсутствия. Имею право сохранить те узы, которые связывают меня с моим миром.

Некоторые Должники перестали возвращаться домой по выходным. Джордж, к примеру, не был дома уже несколько лет. Не знаю, бывал ли когда-нибудь дома Таддеус. Но те из нас, у кого срок Обязательств короче, все еще не сдаются. Я не только из-за брата не желаю рвать связь со своим миром, но еще и…

Улыбка на моих губах ширится, сознание рисует голубые, как летнее небо, глаза, копну взлохмаченных медово-каштановых волос с золотистыми прядями, слегка нахмуренные от непреходящей печали брови, ямочку в уголке рта, появляющуюся при каждой улыбке.

Дэнни. Доктор Гейл, как мне следует теперь его называть. Хорошо бы с ним повидаться. Я знаю, он будет мне рад.

Эта приятная мысль греет душу, но тут вторгается другая, непрошеная, принося с собой холод. Поверх знакомого лица Дэнни проявляется другое. С точеными скулами, волевым подбородком, пронизывающими золотыми глазами. Совершенство, которое разбивает сердца.