За сбычу мечт, или Путеводитель по Родосу - стр. 15

Я и сейчас попытался этим невеждам историю Родоса рассказать, пока мы спускались, но девочки быстро заныли, а Макс, сволочь, их поддержал и сказал, что потерял нить "где-то на микейцах". Я буркнул в ответ, что теперь без нити он заблудится, и его сожрет Минотавр, после чего обиженно замолчал. Не забыв предварительно уточнить, что тех парней звали микенцы. Это если имеются в виду те, что с Пелопоннеса, они еще везде крепости строили. Поселятся где-нибудь в красивом месте и давай его стенами портить. Потому что – вдруг война, а мы уставшие. А если те, которые строили дворцы, то те минойцы. Потомки того самого Миноса, у которого был лабиринт, в котором сидел Минотавр, который сожрет Макса, который потерял нить. А уже потом приперлись дорийцы, не путать с данайцами (это из личного опыта, как я задолбался тогда во всем этом разбираться по истории Древней Греции, профессор Липатов зверствовал на экзаменах, не приведи Господь перепутать названия). Так вот, дорийцы – это Спарта, пресловутые мальчики и лисенок. А данайцы – это те, которых нужно бояться, когда они дары приносят. Троянцы не побоялись, так вон че вышло у них. С тех пор все боятся. Они, кстати, на Родосе тоже засветились, Данай сбежал сюда вместе со своими дочерьми. Про него вообще отдельная история с географией.

Жили-были два брата-близнеца, вместе росли, вместе учились, вместе девкам хитоны задирали, мечтали, когда вырастут, таверну свою открыть… Ой, нет, это не те два брата были. Те мечтали о чем-то более глобальном, о мировом господстве, например. Ну и вот старший, Египт, захапал себе кусок мирового господства, назвал его Египтом (ну плохо у человека было с фантазией, что поделать), стал там царем и родил пятьдесят сыновей. Младший тоже не лыком шит, хотя может как раз лыком и шит, с этим лыком вообще сплошные непонятки, то им шьют, то его не вяжут, а вообще я не знаю, растет ли тут липа, это вроде северное дерево. Так вот этому непонятно чем шитому Данаю куска мирового господства не досталось, достались только пятьдесят дочерей. Заваливается как-то Египт к Данаю в гости, сидят они такие рецину квасят, а перед глазами девки все время какие-то мельтешат, капризничают, то у них брови не щипаны, то лифчик жмет. Египт сначала – то се, племяшки, Автоматочка-Клеопатрочка-Полидорочка, потом после пятого литра со счета сбился, да еще и в глазах двоится. И он такой: "Слышь, бро, они когда-нибудь кончатся вообще, сколько их у тебя?" "А пес их знает, – отвечает бро, – не считал". "А давай посчитаем?" "Нафига?" "Ну типа узнаем, кто из нас круче, у кого больше детей, тот выиграл, у кого меньше – проставляется". "Ну давай". Выстроились девки такие в шеренгу по росту, а пьяные братушки поползли их считать. Четырнадцать раз начинали, пятнадцать раз сбились. У девок терпение кончилось, они сами рассчитались – эна, зио, триа, тессера и так далее. "Пенинда", – говорит последняя в строю (пятьдесят, значит). Данай гордый такой – полсотни девок нарожал. "Ну давай теперь колись, сколько у тебя", – требует. "Не помню", – мычит Египт. Построились они тогда домиком, чтобы не упасть, и потащились к Египту домой. Там парней уже в колонну по двое начали строить, чтобы считать меньше было. Хмель по дороге выветрился, поэтому сбивались всего три раза. Потом вроде сошлись на том, что двадцать пять пар насчитали, пятьдесят душ, значит. И кто же выиграл, озадачились братья? Вопрос поставил их в тупик. Стоят они такие в тупике и спорят, кому теперь проставляться – обоим по очереди или никому. Чтобы в мозгах немного прояснилось, решили еще рецины залить в себя. И – о, чудо, вот что алкоголь животворящий делает, Египта осенило: "А давай их всех поженим и на пятидесяти свадьбах погуляем, никому из нас проставляться не придется, и имущество семейное все при нас останется, никакие стервы кусок не отгрызут, квартиру-машину-дачу не отнимут". И тут же развел бурную деятельность, погнал всех к свадьбам готовиться. А Данай как-то скис, не пришел он в восторг от такой идеи. Он-то мечтал о своем мировом господстве, о том, как удачно девочек замуж выдаст и пятьдесят кусков господства ему обломится. А братец что предлагает? Один всего кусок и тот на пятьдесят частей разрезанный. И он бочком-бочком тихонько из дома смылся, там все равно все бегали как ошпаренные с этими свадьбами, даже не заметил никто, что он жбан рецины под одеждой вынес. И пошел он солнцем палим к себе домой, дочкам радостную весть понес. Только не донес. Чувствует – что-то ноженьки не держат, утомился он, присел на камушек, амфору с рециной достал, подкрепился, взбодрился, глядь – а на соседнем камушке сидит скромненько так – кто бы вы думали? – сама Афина, богиня. "Что ты, – говорит, – Данаюшка, не весел, что головушку повесил?" Данай не стал признаваться, что головушка от рецины сама вешается, вместо этого выложил свою проблему – так мол и так, братец планы матримониальные построил, я даже вякнуть не успел, а где я столько приданого возьму, у меня даже вшивого Египта нет. "Беги, Даня, беги", – сочувственно говорит ему Афина, а сама уже вся в предвкушении, как там дальше братики между собой поцапаются, Интернета у них тогда не было, вот так боги и развлекались. А он уже мифов про нее начитался, мстительная тетка, лучше ей не перечить. И он тогда всех своих девок на корабль согнал и поплыл в Аргос, назвав корабль в честь этого "Арго". Но, как говорил капитан Врунгель, как вы яхту назовете, так она и поплывет. Аргос в переводе с греческого означает "медленный". Что-то у него там не заладилось, он по пути на Родосе остановился, а там храм Афины Линдии стоит (как раз тот, в который и мы в данный момент направлялись). Ну он напугался, что стерва эта за ним следит всю дорогу, и давай там в храме статую устанавливать, типа задобрить Афинушку, чтобы помогала ему и дальше (можно подумать, сильно она ему помогла своим дурацким советом). Статуя до наших дней не сохранилась, поэтому оценить мастерство не удастся, но Афине она, судя по всему, понравилась, потому что богиня изволила соблаговолить разрешить многодетному отцу плыть дальше. До Аргоса он все же доплыл и, забегая вперед, скажу, что даже стал там царем и научил местных жителей алфавиту и копать колодцы (зато понятно, почему поселение так называлось). Ну и вот приплывает он такой в этот Тормоз, тьфу ты, в Аргос, а там его уже братец поджидает со всей своей кодлой сыновей. Видимо, его корабль назывался "Григорос"