За рекой Гозан - стр. 48
– Я, когда Эврипида читал, не верил, что все так происходит, как он описывает, – подавленно пробормотал Куджула.
Иудеи и кушан вели себя так, будто с ними сейчас не было представителей той самой нации, о которой они так неуважительно отзываются. Но сестры молчали, виновато переглядываясь. А что скажешь – зрелище действительно оказалось мерзким.
Наконец Мирра не выдержала и заявила с обидой в голосе:
– Как будто вы сами не приносите животных в жертву. А кушаны даже коней режут, чтобы пить их кровь…
Все заговорили разом, словно надеясь, что звуки голосов прогонят ужасные образы. Каждый отстаивал собственную точку зрения. Аглая, бледная и опустошенная, шла рядом с Куджулой, крепко держась за его руку. Ее тошнило.
– Подожди. Мне плохо, – прошептала она, опускаясь на землю.
Увлеченные разговором иудеи и Мирра не сразу заметили, что Куджула с Аглаей отстали. Они успели пройти несколько плетров, когда сзади послышались крики и шум. Тут только хватились, что их нет рядом, и бросились назад.
Куджула отбивался от полуголых людей.
До смерти напуганная Аглая сидела под кустом тамариска, закрыв лицо руками. Один из нападавших – грек в измазанной кровью набедренной повязке – валялся в траве лицом вниз. Рядом на спине лежал конвоир с торчащим в боку обломком тирса. Получив смертельное ранение, он все-таки успел вытащить меч и всадить его в фанатика.
Двое остервенело наседали на кушана, размахивая ритуальными жезлами. Вот один бросился вперед! Куджуле удалось перехватить руку, а затем локтем ударить в челюсть. Клацнув зубами, грек осел на землю. Куджула не стал ждать, когда он придет в себя – коленом врезал по голове.
Второй с криком налетел, замахнулся тирсом. Удар пришелся на плечо. Кушана пронзила острая боль, но он со всей яростью ударил нападавшего кулаком в лицо.
Из зарослей выскочили еще несколько иерофантов, бросились на иудеев. Теперь дрались все. Иешуа и один из фанатиков катались по земле, каждый старался оказаться сверху, чтобы пустить в ход кулаки. Шаддай размахивал горящим факелом. А Иона вырвал из руки ассакена акинак и с криком бросился на греков. С оскаленными лицами, потрясая тирсами, жрецы Диониса пятились, пока не скрылись в кустах.
Подбежали сестры. Каждая, рыдая, повисла на шее избранника. Куджула скривился от боли. Осторожно отстранив Аглаю, он ощупал рваную рану на плече. Иешуа оторвал кусок ткани от подола куттонета, чтобы перевязать ему руку. Остальные не пострадали, если не считать мелких ссадин, синяков и ушибов.
Наконец вспомнили про конвоира. Он тяжело дышал и скреб пальцами землю. Иешуа опустился на землю рядом с ним, но ассакен вдруг затих, обмяк, перестал дышать.