За радугой - стр. 10
Я делала домашнее задание, а Энтони смотрел телевизор, когда в дверь постучали. Пока Энтони открывал, я пряталась у него за спиной, как Тото за спиной Дороти, когда домик уже рухнул и она открыла дверь.
На пороге стоял папа. Он просто стоял с широко раскрытыми глазами, тяжело дыша. Продолжал смотреть через плечо. Затем, ни слова не сказав, он обнял Энтони, но даже я сразу поняла, что это не просто дружеское объятие. Казалось, Олли еле-еле сдерживает вопль отчаяния. Как будто он пытался дать Энтони какой-либо знак. Теперь, когда мне уже все известно, я думаю, что он и вправду звал на помощь. Беззвучно. Как высохший цветок льнет к грязной почве, отчаянно надеясь, что не засохнет окончательно.
К тому моменту мы не виделись с Олли уже пару дней. Он отпустил Энтони, взял меня на руки и закружил по комнате.
– Мой маленький ангел, – шептал он, – моя маленькая принцесса.
Олли был во всем черном, даже на голову надел черную шапочку. Опустил меня на пол, полез в свой рюкзак и вытащил оттуда книгу.
– Раньше, когда я был ребенком, я читал почти каждый день. Я знаю, ты любишь читать о других мирах. Эта книга изменит тот мир, в котором ты живешь. Она немного потрепанная, но это ничего. Вдруг и тебе она тоже понравится. Известная книга, – сказал он.
И протянул книгу. Я уставилась на нее. Этот момент был началом чего-то невероятного, доктор. Может быть, из-за этого я сошла с ума, или, наоборот, книга стала моим средством защиты. В любом случае я не скажу вам, как она называется. Не сейчас.
Олли велел мне остаться дома и читать книгу, и я в точности выполнила то, что он сказал. Они с Энтони отправились в кухню и закрыли за собой дверь. Меня это не удивило: они так часто делали, когда Олли приходил к Энтони, – бормотали какие-то непонятные слова, а потом уходили в другую комнату, запирали дверь и о чем-то долго говорили.
Прошло минут десять, прежде чем Олли вышел. Он приблизился ко мне, и я заметила в его глазах какое-то странное отчаяние. Нечеловеческим усилием он попытался улыбнуться, но понял, что даже пытаться не хочет. И тогда он вздохнул. Тишина становилась зловещей, когда раздался вздох, смысл которого я толком и не поняла. Олли положил руки мне на плечи и посмотрел в глаза. До сих пор я чувствую его ладони на плечах. Он нежно поцеловал меня в одну щеку, потом в другую. Вот уж правда, сила отцовской любви безгранична.
– Я всегда буду с тобой. Я люблю тебя, – прошептал Олли, проведя большим пальцем по моей щеке. Крошечные слезинки застыли в уголках его глаз. Настолько крошечные, что никто бы не заметил. Ни Энтони, ни Джеймс, ни охранник в банке. Но я заметила. Я его дочь, и мы с ним из одной плоти и крови.