За пять минут до - стр. 11
Все-таки хитрые номера… Кого же она мне напоминает? И что, интересно, связывает красивую птицу Еву и двух таких явных орлов, как Багор и Толик? – неторопливо размышлял я. Можно предположить самое простое, что обычно связывает мужчин и женщин, но не похоже. Интим между людьми всегда заметен, здесь его нет. Ева держала себя с парнями… можно сказать, в повелительном наклонении. Как атаманша.
Охранники, приставленные крутым мужем? Нет, сомнительно… Если присмотреться, проскакивают между ними чуть заметные искры сообщничества… Да еще бандиты с утра вместо завтрака, которые тоже здесь с какого-то бока…
Я не ошибся, за плечами у немногословного Толика действительно была армия – два года срочной и пять лет по контракту в роте разведки десантно-штурмовой бригады.
Прошел огонь и воду, и горячие точки, но медных труб так и не выслужил – его слова. Уволился по ранению.
В отношении смешливого Жоры я тоже оказался прав – он свои университеты постигал за колючей проволокой. Как он сам рассказал – по молодости да по глупости бакланил на улицах в компании пацанов и сел на четыре года за разбойное нападение. После тюремных университетов подался в рэкет. Дорос в группировке замоскворецких до бригадира и только тогда понял, что живет неправильно. Завязал жизнь в новый узел.
Все это ребята мне поведали, когда мы отмахали первую сотню км от Москвы и остановились перекусить в придорожном кафе. Словно представились, болтая вроде бы ни о чем. Я тоже рассказал новым знакомым несколько анекдотов из своей жизни, помянул даже неудержимо пьющего Голопятько. Только Евгения-Ева ничего о себе не рассказывала, внимательно поглядывая на меня и на остальных круглыми, всегда будто чуть изумленными глазами Мицкель…
Ну да, когда мы вышли из машины перед кафе и я наконец увидел Еву не со спины и не в зеркале заднего вида, то вздрогнул невольно. Эти темные глаза, эти острые черты лица, немаленький нос клювиком, тонкая фигура с намеком на подростковую угловатость… Даже привычка в задумчивости теребить пухлую нижнюю губу – ее, Мицкель.
Она сразу почувствовала мой взгляд, глянула в ответ вопросительно. Я первый отвел глаза. Спросил у Багра что-то незначительное, ненужными фразами маскируя собственное смущение.
Очень похожа, очень! Наваждение!
Только я уже давно не Енрик… Я мысленно встряхнулся.
В кафе, стилизованном под бревенчатую избу и ею же являющимся, мы оказались единственными посетителями. Хотя на скорость обслуживания это не повлияло. Пухлая официантка в малиновом халате с желтыми ромашками несла нам кофе, яичницу и пирожки мучительно долго и трудно. Несколько раз нерешительно выглядывала из-за кухонной двери и снова пряталась, словно там, за дверью, забирала последнее изо рта голодных детей.