За пределы атмосферы - стр. 74
– К детдому сверни.
– А хрен его знает, где это. – И машина свернула к станции.
Пара вопросов – железнодорожники люди круглосуточные – пара неочевидных кренделей по поселковым колдобинам, ворота, вывеска – детский дом. Постучал.
– У детей подъем и завтрак.
Помахал удостоверением.
– Только вчера к вам привезли девочку…
Неприветливое, как из осины топором тесаное лицо служащей стало еще угрюмей:
– Не имею права. Хоть сам президент. Карантин, в районе эпидемия, в Гусятине!
– А тут не президент, а гораздо важнее. Родная мама. Поэтому документы, пожалуйста. О том, что карантин. Марина Сергеевна! – обернулся Амелин.
Марина подошла, осторожно переставляя тапки, чтобы не набрать снегу. Зябко передернулась. Служащая что-то проворчала насчет приказа директора.
– Директор вчера и сегодня празднует, как все нормальные люди. Вот постановление на передачу несовершеннолетней Нореш Александры Августовны ее матери Нореш Марине Сергеевне. Поэтому не выдумывать, а исполнять! – голос Амелина стал безжизненным и тяжелым.
– Да не вчера, – пыталась отбуркиваться служащая. – На днях, в Гусятине. Тропическая инфекция. Полсотни народу заболело, чё, прикалываюсь я, что ли? – Окошко в воротах с грохотом захлопнулось, шаркающие ее шаги удалились.
– Врет, – донеслось из машины. Это подал голос безносовский лейтенант милиции Загребин. – Нету инфекции. Не нашли. Директор перестраховывается.
– Что за история, Алексей? – Амелин всем корпусом повернулся к милиционеру.
– А-а, сразу много человек чесаться начали. Тамошняя фершальша отзвонилась, чин чинариком, и в соседнюю медчасть, какого-то главноуправления Минздрава, и в район. Ну и все. Затихло.
– Когда воду отключили, что ли? – вспомнил Амелин рассказанное Мариной.
– Ну да. Двадцать девятого перекрыли, а тридцатого без бани-то и зачесались. Водопровод тут вообще на живульку. То и дело рвется, и какая в нем хрень течет – ни богу, ни черту неведомо. Как перекроют за неуплату – так гидроудар, порыв, и все сначала.
«Вода, опять вода», – словно щелкнуло в амелинской голове. Фершальша. Фельдшер? В деле о похищении тоже фигурирует. Пометил себе: поговорить. Тем временем за воротами снова возникло шарканье. Приблизилось.
– Вот приказ директора.
Наметанным глазом Амелин увидел: подпись подверстана на ксероксе.
– Подпись поддельная. Сейчас прикажу лейтенанту милиции товарищу Загребину ломать вор-р-рота, – навыки исполнения служебных ариозо пригождались. Служащая побледнела, залепетала и исчезла, снова хлопнув ставнем. Через некоторое время вышла, ведя за руку малюсенькую девчурку, волочившуюся за ней, как собачонка на привязи.