За Перевалом – холод и мгла - стр. 10
Руки дрожали, как от сильной вибрации, будто их шарахнуло током, когда Ника доставала виртак. Он включился, комфортно обхватил голову. VR-131 – не простые очки! Настоящий шлем с паутиной из проводов и контактов, проникавших, по ощущениям, в мозг, потому что проявились звуки и запахи. И еще Альтар оказался тактильным.
Ника сделала шаг к окну, чувствуя под ногами ковер – в нем утопали ступни, обутые в замшевые сапоги. Она протянула руку и тронула тяжелую штору красного шелка с шитьем и кистями, и за ней оказалась площадь: брусчатка, толпа народу, гомон и гвалт, крики торговцев, предложения сходить в новый инст и ничего не значащий треп. Столько шуму могла натворить только одна локация в мире.
Окно выходило на Центральную Площадь: вон рынок, а вон фонари артельщиков, а налево кладбище Упокоенных. Ника была в Столице и смотрела на мир из Ратуши.
Вдруг она ощутила, что на площади кто-то стоит – сгустком темной энергии. Кто-то смотрит на нее с интересом, хищным, точно рыжие львы, вот он сделал шаг и другой, подбираясь к окну поближе, протянул свою руку к стеклу…
Ника задернула штору, и в тот же миг все погасло. Не только Альтар. Реальность! Компьютер и настольная лампа, и бесценный виртак, и свет в коридоре: весь дом захватили сумерки, как-то разом стерлись цвета. Лишь часы на столе подмигивали, и они подсказали ответ: в квартире выбило пробки.
Ника кинулась в коридор и от ужаса завизжала: там кто-то был, возле двери! Глаза уже попривыкли, и она различала фигуру – более черную, плотную, чем остальные предметы вокруг. «Паутина! – подумала Ника. – Паутина и львы! И тот тип из Альтара!» Он нашел ее, дотянулся…
– Прочь! – закричала она.
Тень заклубилась и чем-то щелкнула, и вернувшийся свет ослепил; запищал в кабинете компьютер, динькнул холодильник на кухне. Ника отскочила к стене, невольно копируя Хилари с ее ведьмовскими понтами, а когда наконец проморгалась и разглядела пришельца, снова взвизгнула и расплакалась.
В коридоре стоял отец. Злобный, белый, как простыня, с перекошенным от ярости ртом. Он готов был ее ударить – за то, что вломилась в его кабинет, за то, что включила компьютер и вскрыла аккаунт в «Альтаре», – но все-таки это был папа, живой, настоящий папа, и Ника прижалась к нему, как к защитнику.
Калмыков ходил по крохотной кухне, почти не слушая Лиду Погодину. Он реагировал не на слова – на интонации, на особенный тембр мягкого голоса, от которого становилось теплее.
И все-таки – почему? Почему дочь настолько с ним не считалась? С просьбами и запретами, с важностью разработок? Почему всем рисковала?