За каменной стеной - стр. 4
Обхватываю ручку и оставляю свою подпись везде, где показывает мне Садыков.
И хотя подпись выглядит по-детски неаккуратно, это не отменяет моего взрослого решения согласиться стать женой Руслана Садыкова.
4. 4
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
- Уже подписали? - отец окидывает меня одобряющим взглядом, и я невольно улыбаюсь ему в ответ.
Когда он так смотрит на меня, с оттенком тепла в глазах, я его люблю. Очень люблю. Понимаю, что во мне все еще живет недолюбленная дочка, всегда жаждущая внимание любимого папочки.
- Да, - Руслан Садыков захлопывает папку.
- Тогда может, отметим сделку? Виски, вино?
Вижу, как отец весь приосанивается от понимания того, что все получилось так, как он запланировал.
- Ни то, ни другое, Рашид, - Садыков поднимается на ноги. Застегивает пиджак, оставляя последнюю пуговицу. Поворачивается в мою сторону и окидывает быстрым взглядом.
Все никак не получается разглядеть оттенок его глаз.
Не знаю, почему это так важно сейчас для меня.
- В моем доме уже идет подготовка к переезду Диляры, поэтому я смогу забрать её только завтра.
Завтра...
Я сдерживаю вздох, рвущийся наружу.
Не понимаю, радоваться мне или нет, зная, что у меня осталась еще одна ночь в родительском доме.
Руслан Садыков пожимает отцу руку.
Гляжу на них и испытываю двоякие чувства. Когда-то вот так папа пожимал руку Фаизу, моему первому мужу.
Будто снова все повторяется.
Только вот между Садыковым и Фаизом огромная пропасть...
И мной - какая я была тогда, и какой стала за это короткое время брака.
- Диляра, пожалуйста, не забудь свою карточку беременной, - Садыков внимательно смотрит на меня.
- Да, конечно, - я тоже поднимаюсь на ноги.
Колени предательски дрожат. Слава Всевышнему, на мне длинное платье, и это незаметно.
Или заметно?
- Рашид, дочку чаем напоите, а то дрожит она у вас. Замерзла, наверное, - Садыков посылает отцу властный взгляд.
- Да Гульнара уже заварила, напоим, согреем дочку. Как же без этого.
- Якши (татар. - хорошо), - Руслан Садыков поворачивается в мою сторону. - До свидания, Диляра.
- До свидания, Руслан Даниярович, - вытянувшись как струна, отвечаю я и замечаю, как на секунду странным блеском наполняются его глаза.
Он кивает мне головой и скрывается за дверью вместе с отцом.
Садыков уходит, а запах мускуса, амбры и кожи остаются висеть в воздухе.
Как и аромат власти.
- Кызым (татар. - дочка), - в прогале показывается голова мамы. - Чай готов, идем, попьем.
- Иду, - обнимаю себя за плечи. Ощущаю под ладонями колючие мурашки. Правда замерзла. - Только переоденусь.
Быстро переодеваюсь в спортивные штаны и широкое худи. Мягкая, плотная ткань укутывает мое тело. Мне, наконец, становится тепло. Интересно, смогу ли я ходить в подобной одежде в доме Садыкова? Или в многочисленных пунктах контракта был прописан и мой образ?