Южная роза - стр. 89
Чем платить за квартиру, еду, за лекарства, за визиты доктора?
От этих мыслей Габриэль стала плохо спать по ночам, ворочаясь и перебирая в уме разные варианты. Страх поселился где-то в глубине души, не давая думать ни о чём другом, она стала рассеянной и грустной и, промучившись так несколько дней, наконец, поняла, что победить его можно только так, как она побеждала все свои страхи. Встретиться с ним лицом к лицу. И набравшись смелости, она стала изучать объявления в газетах о работе.
Экономки, гувернантки, горничные, помощница в лавку бакалейщика…
Глаза пробегали по строчкам, а мысли тут же возвращались к пруду в саду синьора Таливерда.
«Вас ждёт участь чьей-нибудь приживалки — экономки богатой родственницы, живущей на мизерное жалованье. Либо жены торговца тканями, посудой или бакалейщика».
И слова Форстера снова и снова звучали в её ушах, как сбывшееся предсказание.
Как же она ненавидела его в такие мгновенья! Хотя, по сути, он был прав, и всё это было ожидаемо, только…
С тех пор, как они переехали в Алерту, никто, кроме Фрэн, её не навестил. За всё время они получили лишь два неименных приглашения на балы: один устраивал университет в честь юбилея, а второй был благотворительным в пользу приюта для сирот, и на него звали всех без разбору, потому что нужно было платить за вход. Она бы и так никуда не пошла, потому что к балам прилагаются траты на наряды, а ещё расспросы о том, как же она теперь поживает. Ну и сплетни, само собой.
Но понимать, что семью Миранди словно вычеркнули из списков всех приличных людей, было обидно. За эту зиму их круг общения сократился до нескольких университетских друзей отца, лавочников и старого аптекаря.
«И как скоро общество, за которое вы так цепляетесь, с его этикетом и приличиями, вышвырнет вас наружу?»
Слова мессира Форстера преследовали её теперь неотступно. И то, что он оказался прав, ужасно её бесило. И не из-за самой правды — с ней она в душе была согласна, а из-за его вечной усмешки и выражения лица, на котором легко читалось «А я вас предупреждал!», из-за его подачек в виде корзины продуктов, предложения одолжить денег или визита доктора и его замечаний о «дыре, в которой они живут». Всё это было ужасно унизительно.
«…но сейчас у вас только один выход, Элья — смирить свою гордость и продать подороже то, что у вас ещё осталось: вашу молодость, красоту и родовую кровь, чтобы удержаться на поверхности. И если вам удастся сделать это не за «дюжину шляпок», я искренне извинюсь перед вами за все свои слова».
К счастью, в квартире на Гран Орсо мессир Форстер больше не появлялся. Синьор Миранди говорил, что встречал его ещё пару раз в городе, и они даже выпили по чашке чаю, но от приглашения их навестить он деликатно отказался. А Габриэль подумала, что всё просто — такой франт, как этот гроу, брезгует посещать их промозглую маленькую квартирку. Не зря же он в прошлый раз так внимательно осматривался и упомянул про сырость и клопов. Наверняка подумал, что у них тут клопы бегают прямо по потолку.