Юрка - стр. 13
– А по-вашему, раз бродяга спас Сашу от смерти, то отсюда следует, что он должен погубить его нравственно? Я бы на месте Александра Львовича никогда бы не решилась рискнуть благополучием сына… Нет!
Эмма Романовна так энергично потрясла головой, что пенсне упало с ее носа и повисло на шнурке, продернутом за ухом.
– Эх, оставьте, Эмма Романовна, – с досадой отмахнулся студент, словно отбиваясь от шмелей, готовых впиться в его лицо. – Бросьте! Прежде чем говорить об «уличных» мальчишках, следует поближе познакомиться с ними… Среди них имеются такие «бродяги», в которых вы найдете хороших задатков вдвое больше, чем у иного благовоспитанного ребенка.
Эмма Романовна не могла согласиться с этим.
В сущности, она была добросердечная особа и, понятно, не могла питать ничего враждебного по отношению к Юрке. Но некоторые убеждения, впитанные ею с детства, а также привязанность, которую она чувствовала к Ихтиарову и его сыну, не позволяли ей встать на точку зрения студента.
Выросшая в добродетельной немецкой семье и вышедшая замуж за добропорядочного немца, Эмма Романовна испытывала уважение только лишь ко всему благообразному, вылощенному и чистому. Понятие о добродетели в ее глазах было тесно связано с представлением об аккуратности и чистоплотности. Она не могла ни на минуту даже допустить, что под грязными лохмотьями может скрываться золото, и ее всегда возмущали и приводили в ужас оборванцы-детишки, с утра до ночи бегавшие по улицам. В них она справедливо видела бездельников, что казалось ей верной почвой для развития пороков, и если не могла она обвинять самих ребятишек, то во всяком случае к их родителям питала глубокое отвращение и недоверие.
Спор грозил опасностью разгореться.
– Позвольте, – вмешался Александр Львович. – Мне кажется, что вы оба не совсем правы… по крайней мере по отношению к спасителю моего сына. Мне думается, что не может быть безнадежно скверным мальчик, рискующий своей жизнью для спасения другого… Мне очень нравится, кроме того, благородство этого мальчика, и я, право, нисколько не задумаюсь сделать его Сашиным товарищем, если… если согласится на то его родственница… А впрочем… я еще подумаю об этом.
Вопрос был исчерпан, но оба спорщика не были удовлетворены словами Ихтиарова. Эмма Романовна с неудовольствием забренчала посудой, а студент, пожав плечами, склонился над стаканом, и во взоре его, упорно исследовавшем пустые недра этого сосуда, сквозило нечто вроде презрения, вызванного нерешительностью Ихтиарова.
Александр Львович заметил поведение своих собеседников, но ничего не сказал.