Юрка - стр. 15

Просьба сопровождалась вкрадчиво-умоляющим взглядом. Ихтиаров улыбнулся.

– Ну нет, милочка. Ты должен полежать, по крайней мере сегодня и завтра.

– Ну-у! – рожица сына вытянулась. – Я же здоров…

– Вероятно, не совсем, – улыбнулся отец, поглаживая волосы мальчика. – Доктор лучше знает…

Саша поморщился.

– Много он знает!

– Много, голубчик… Полежи, дружок, отдохни… Сегодня только полежи, – видя искреннюю печаль сына, не устоял Ихтиаров. – Пожертвуй для меня денек.

– Ладно, – вздохнул мальчик. – Для тебя полежу уж…

– Ну и спасибо!

Саша на минуту задумался.

– Папа, – тихо проговорил он, – меня вытащил какой-то мальчик?

Предмет разговора не понравился отцу: он боялся, что лишние воспоминания могут взволновать Сашу.

– Лучше не говорить об этом сегодня, Сашук, – перебил сына Ихтиаров. – Завтра поговорим.

– Но мне хочется знать. Я помню, ты с Виктором Петровичем говорил, когда мы домой ехали.

– Мальчик, Саша, – нехотя ответил Ихтиаров и невольно прибавил: – маленький бездомный мальчик…

– Ты его видел?

– Нет. Поговорим лучше завтра. Завтра я тебе расскажу подробнее.

Однако Саша не удовлетворился.

– Не все ли равно, папочка, когда? Я весь день буду думать об этом, если не скажешь.

– Я сегодня увижу его, милочка.

Саша ничего не ответил. Он задумался, но через минуту пытливо посмотрел на отца.

– Папа, ты скажешь ему то, что я тебе скажу, а?

Отец кивнул головой.

– Скажи ему, – голосок дрогнул от легкого волнения, – скажи ему, что я очень благодарен ему, папочка… и еще… что мне хотелось бы его видеть… Может быть, он согласится приехать, а? Ты попросишь его, папочка?

Мальчик просительно заглядывал в лицо отца, медлившего с ответом.

– Попросишь, папочка, а?

– Попрошу, Саша… попрошу, – слегка взволнованно ответил наконец Ихтиаров, и к удивлению своему Саша заметил, что глаза отца стали слегка влажными.

– Попрошу, голубчик, – крепко целуя сына, повторил еще раз Александр Львович. – Может быть, еще что-нибудь сказать ему?

Но Саша не слышал отца: он о чем-то задумался снова. Ихтиаров не повторил вопроса. В голове его созрело наконец твердое решение относительно маленького спасителя сына.

Умолк, затих порт… Июльская ночь, тихая, темная, вплотную прижалась к нему. Черные очертания пакгаузов и элеваторов неподвижно застыли среди неясных груд всевозможных товаров; замерли тяжелые суда, вытянувши к небу тонкие мачты с распростертыми реями, и грузной громадой воцарилась над всем этим башня водокачки.

Искры-звезды смотрелись с темного неба в черную воду канала и дрожали в ее струйках беспокойными змейками.