Юность - стр. 27
– «Привет! – вручил он цветы, хватая и чуть приподнимая Варю, при этом целуя в губы.
– «Ой! Стой медведь! А то потомство раздавишь!» – отстранилась она от него, со смехом закрывая лицо букетом.
Платон поставил любимую на пол и сначала с недоумением уставился на уже чуть заметный животик. Тот, кто видел стройную с тонкой талией Варю, сразу замечал его. А для большинства посторонних он был пока незаметен.
– «Как?! Во, здорово!» – закричал Платон, снова, но уже осторожно, стискивая свою любимую в крепких объятиях.
– «Ты рад?!».
– «Конечно!».
– «Но у нас с тобой теперь будут проблемы! Ведь я теперь являюсь совратительницей несовершеннолетнего, и мне грозит уголовное наказание – тюремный срок!».
– «Как?! Тебе, а не мне?!».
– «Ты в данном случае жертва!».
– «Ничего себе?! Жертва!?».
– «Так что теперь это надо держать в секрете!».
– «Так уже видно же!?».
– «Я имею в виду, что ты являешься отцом! Ты никому не говори об этом, даже своим родителям! Во всяком случае, пока я сама не скажу!».
– «Хорошо! Хотя меня распирает от счастья!».
И они уединились в душ, а потом в спальню наслаждаться друг другом после долгой разлуки. При этом особенно много ласки досталось её животику.
Покувыркавшись до обеда, влюблённые жадно поели и пошли гулять по Москве. Платон бережно вёл Варю, державшую его под руку, и они наперебой щебетали на разные темы.
Пешком они прошлись по Котельнической набережной, любуясь лёгкими бурунами на реке-Москве, поднялись на Таганскую площадь и на троллейбусе доехали до Парка культуры имени Горького, в котором провели остаток дня.
Они гуляли по аллеям и дорожкам парка, шурша золотой осеннею листвой и вспоминая зимние походы сюда на коньках. Нашли место, где целовались и неоднократно повторили это в разных уголках парка. Варя собрала букет из больших красивых листьев разных деревьев.
– «Будет для сестрёнок гербарий! – покрутила она букетом в воздухе – Красиво! Да?».
– «Да! Очень! Ты у меня прям художница!».
– «А все мои положительные эмоции передаются ребёнку! И наоборот! Так что не расстраивай и не нервируй меня!».
– «А смешить можно!».
– «Конечно! Ты же у меня в этом деле мастак!».
И Платон стал стараться. А это у него легко получалось. Ибо Варя понимал его юмор, и поощряла остроты.
– «Ой! Я мороженое захотела!».
– «А ты не боишься за горло?».
– «Нет! Я буду лизать потихоньку. Это же он просит!» – опустила она глаза вниз.
Платон купил один брикет, но Варя дала ему попробовать. Так и шли они долго теперь по набережной, смеясь облизывая брикет и губы друг друга.
– «Давай всё же попьём и горячего!»