Языки страха. Женские и мужские стратегии поведения - стр. 46
.
б) пропуская через фильтр народно-бытовой религиозности в ее “коммерческой” интерпретации (религиозность = требы):
Зашли в церковь, очистились от ненужных мыслей, дома приняли душ – и никакой сглаз не проймет[59].
в) пропуская через квазинаучный фильтр:
… лучшей зашитой от негативных воздействий является высокий ментальный уровень человека, который больше всего укрепляет нашу биополевую структуру[60].
Как в традиционных, так и в современных рассказах о колдунах сглаз и порча выступают в качестве сюжетопорождающих мотивов. Поскольку сглаз, по мнению авторов-составителей, не требует (хотя и допускает) вмешательства “специалиста”, рассказ о нем обычно состоит из текста заговора и краткой “инструкции”:
Применение заговоров против сглаза требует от произносящего их человека искренней веры и терпения. Обратив к Богу полный любви и преданности взгляд, поверив в Его силы, каждый сможет стать истинным целителем[61].
Порча, в отличие от сглаза, подразумевает противостояние двух специалистов – колдуна и целителя, которое и создает интригу повествования. Задача мастера (“коммерческая” ипостась “знающего”) – определить, чем болен пациент, и дать ему противоядие – модель, реализованную еще в традиционных рассказах о лечении. Только вопрос традиционной культуры – кто виноват? – для коммерческих сборников не актуален: вредитель обычно известен пострадавшему[62], поэтому задача мастера – артикулировать, что именно и как сделал вредитель, т. е. в основе реконструкции события лежит воспроизведение наличного знания, “полученного”, как правило, от “бабушки”.
В роли “не очень доброго человека”, обладающего “немалой психической силой”, т. е. вредителя, обычно выступает женщина из ближайшего окружения пострадавшего/пострадавшей: родственница или свойственница (жена, мать, сестра, свекровь[63], теща), соседка, коллега-соперница:
Одна девушка поссорилась с братом и положила его фотографию в гроб умершей соседки. Но потом обида прошла. А брат погиб. Тело его фактически превратилось в месиво, даже гроб не открывали на похоронах. Мать их, не пережив горя, попала в психушку, где и находится до сих пор. Девушка теперь страдает[64].
Крайне редко в роли вредителя выступает муж:
Мой муж не скрывает, что воздействует на меня в своих интересах. Кто его научил, я не знаю. Как можно себя защитить от колдовства собственного мужа?[65]
Роль случайных вредителей обычно отводится цыганкам:
Я получила письмо, в котором мне девушка пишет, что однажды к ней на двор пришла цыганка, которая стала просить деньги и вещи. Хозяйка дала ей сала, сметаны, а денег не дала. Цыганка стала грозить, что если она не даст денег, то всю жизнь будет об этом жалеть…