Явление прекрасной N - стр. 25
– Ты её бойфренд?
Он стиснул кулаки, приказав себе не наливаться краской.
– Нет… Да… Кажется…
– Почему – кажется?
Кровь всё-таки хлынула Гордею в лицо.
– Немного поссорились, – буркнул он, опуская взгляд. – И мы не встречались официально.
– Совсем немного? – как-то очень ехидно спросил его следователь, и Гордей вдруг испугался.
Прямо в тот момент понял, что всё серьёзно, а в сердце вошла холодная игла. Нира не прячется после их ссоры. С ней и в самом деле произошло что-то очень, ОЧЕНЬ плохое.
– Это из-за меня, – сказал он, ещё не зная, что именно «из-за него».
– Так, – взбодрился следователь, – а теперь…
– Мы поссорились, – перебил его Гордей. – Я нечаянно ударил её локтем по носу, пошла кровь, я хотел помочь, но Нира убежала.
Он замолчал. Не боялся, просто стало невыносимо противно от самого себя.
– А дальше?
– Всё, – Гордей с удивлением посмотрел на следователя.
Что ещё ужаснее он собирается услышать?
– Я вернулся домой.
– Тебя кто-то видел?
– Мика видел, ой, точнее Михаил Давыденков, как я шёл домой. Он со мной хотел, но я его отшил.
– Почему?
– Хотелось побыть одному, – серьёзно сказал Гордей. – Дома были родители. Они подтвердят, что я сразу лёг спать.
Мучительная игла, с тех пор ни разу не покидавшая его сердце, прорезала ледяным холодом. Больше никогда и ничего не становилось как прежде.
Они все повзрослели сразу за несколько дней. И Мика, и Эд. И он, Гордей.
Сначала нашли одежду Ниры, возле вещевого рынка, который недавно к общему неудовольствию перенесли из центра на самую окраину города. За рынком начинался уже лес, и в кустах, на обочине шоссе, кто-то из проезжающих продавцов и увидел порванные, окровавленные тряпки. Человек понял, что одежда из очень недешёвых, и совсем недавно была на ком-то приличном, заподозрил неладное. И оказался настолько сознательным, что принёс вещи в полицию. На всякий случай. Там Лара Эльман сразу опознала одежду дочери.
И закрутилось.
Они впервые так дико напились тогда втроём – Мика, Эд и Гордей, от страха перед случившимся, от невыносимой беспомощности.
Гордей потерял друзей по пути на рынок, к тому месту, где нашли её одежду. У них не оказалось ни могилы, на которую они могли бы прийти, ни памятника, перед которым попросить прощения. Только это место связывало оставшихся с ушедшей Нирой.
И ему показалось, что её блузка промелькнула между деревьями, и Гордей бросился туда, вонзил попавшийся металлический дрын в земляной холмик, из которого торчал яркий обрывок. Это был всего-навсего старый полиэтиленовый пакет, зацепившийся за куст и придавленный нанесённой ветром землёй, но Гордей так ясно видел плечо блузки, и Ниру там, в промозглом, подземном плену, лицом вниз. Без сознания, только тонкие дорожки земляной пыли бегут в разные стороны, подрагивая от её дыхания. Она сейчас отчаянно борется за жизнь, надо только помочь, освободить, отвезти в больницу, и всё наладится. Он то хватал дрын, то принимался раскидывать землю голыми руками, сдирая их до крови.