Яшмовый Ульгень. За седьмой печатью. Приключения Руднева - стр. 31

– Допустим, – выждав красноречивую паузу, произнес Терентьев. – И что нам это дает, по-вашему? Сёмин вполне мог сначала убить, а потом похитить артефакт. Что это меняет по существу дела?

– Это меняет орудие убийства, – глядя на сыщика в упор, произнес Митенька. Терентьев присвистнул, а Митенька продолжал: – Сёмин, если он действительно убийца, не мог нанести удар Яшмовым Ульгенем, потому что на момент убийства статуэтка стояла в витрине.

– Ну, хорошо, Дмитрий Николаевич. Готов с вами согласиться и в этом. Сёмин убил Борэ не статуэткой, а чем-то ещё. Поскольку ничего подходящего на месте преступления обнаружено не было, он, вероятно, забрал орудие убийства с собой.

– Я знаю, чем он его убил! Пресс-папье. Его не оказалось в архиве.

– Это, я так понимаю, вы тоже выяснили, когда несанкционированно проникли на место преступления? – Анатолий Витальевич сердито сверкнул глазами, но Митенька снова проигнорировал нелицеприятный вопрос.

– Я вот что подумал, – сказал он уже менее убежденно, – зачем Сёмин унёс орудие с места преступления? Почему не бросил его там?

– И почему же?

– Не знаю, – признался Митенька.

– О! Хоть что-то вы не знаете! – съязвил Терентьев.

– Зато я знаю, зачем Борэ пришёл ночью в архив, – отразил колкость Митенька и уточнил, – думаю, что знаю.

– Так просветите нас!

Митенька протянул сыщику раскрытый журнал:

– Читайте. И обратите внимание, кто автор.

Терентьев быстро прочёл, потёр подбородок и, передав журнал Белецкому, буркнул:

– Это-то вы где взяли?

– В комнате Григория Дементьевича, – решил все-таки внести ясность Митенька и покосился на Белецкого, у которого от сдерживаемого возмущения сжались кулаки.

Статья, на которую указал Митенька, обличала ретроградность и корыстолюбие университетской профессуры. В числе гонителей прогрессивных веяний был упомянут Федор Федорович Левицкий. Автором скандального памфлета значился Григорий Дементьевич Борэ.

– Господи, какая мерзость! – брезгливо процедил Белецкий, откладывая журнал. – Интересно, видел ли это Фёдор Фёдорович?

– Видел, – ответил Митенька, и оба его собеседника уставились на него в полном изумлении.

– Но откуда?… – Терентьев не договорил.

– Я слышал, как профессор Левицкий разговаривал об этом с доктором Штольцем. Вернее, я так думаю, что они про это разговаривали.

– Вы ещё и чужие разговоры подслушиваете?! – взорвался наконец Белецкий.

Митенька густо покраснел.

– Я не подслушивал. Просто случайно услышал несколько фраз. Они шли мимо меня, а я через кусты шёл к террасе… – попытался объяснить он, но сам понял, что оправдания звучат жалко. – В общем, я слышал, что доктор настаивал, что профессору необходимо объяснится с кем-то и публично обвинить в какой-то низости, а профессор сказал, что не хочет поднимать скандал. Думаю, они об этой статье говорили. Но это не важно, главное…