Ярость демона - стр. 19
Виллем бросил кости, беззлобно выругался.
– А ты тоже что-то с собой приволок, – сказал он, кивая на наплечный мешок Бершада, полный магнитов и механизмов, вырезанных из трупа серокожего аколита.
– Ага. Это для Эшлин.
– Она с Джоланом с раннего утра сидит в крепости, – сказал Виллем. – Какие-то опыты проводит.
После Фаллонова Гнезда Эшлин с Джоланом ушли с передовой, пытаясь выяснить, что пошло не так, и устроили исследовательскую лабораторию в крепости Заповедного Дола.
– Колдует она там, – пробормотал рыжеволосый воин по имени Сем.
Виллем пожал плечами:
– Опыты, алхимия, колдовство – все это просто ярлыки для обозначения сложных систем, понять которые можно, лишь обладая эзотерическими знаниями.
– По-моему, ты просто повторяешь слова, сказанные твоим приятелем в серой рясе.
– Потому что Джолан правду говорит.
– А почему ты так нахваливаешь этого мальца? – спросил Сем.
– Прошлой зимой он ходил с нами на захват неболёта.
– И как же алхимика угораздило к вам попасть?
– Долго рассказывать, – вздохнул Виллем. – И вообще, для этого надо либо напиться в дым, либо основательно расчувствоваться.
Бершад посмотрел на крепость на холме и удивленно наморщил лоб – одна из башен исчезла.
– Что случилось с северной башней? – спросил он.
– Говорят, пару недель назад у Эшлин что-то не сложилось. К счастью, не пострадал никто, кроме твоей фамильной каменной кладки.
– Вот об этом я и толкую, – сказал Сем. – Как по мне, то, что может уничтожить крепостную башню, и есть колдовство.
Воины продолжили дружескую перепалку. Бершад покосился на каймана на вертеле над костром и сглотнул слюну. До Заповедного Дола они с Симеоном добирались два дня, без отдыха и без еды.
Он сбросил мешок с плеча, снял с пояса кинжал и подошел к кайману.
– Он еще недожарился, – предупредил Виллем.
Бершада это не остановило. Он отрезал здоровый шмат мяса и проглотил, почти не жуя. Рот наполнился нежным рыбным вкусом.
Еда всегда усиливала связь Бершада с кочевницей. Он ощутил присутствие драконихи высоко в небе, будто между ними протянулась незримая нить, которая сейчас чуть подрагивала. Он знал, что кочевница тоже чувствует вкус каймана. Она стремительно вылетела откуда-то из-за туч и метнулась вниз. Когда до земли оставалось шагов двести, дракониха распахнула крылья, чтобы замедлить спуск, и опустилась на огромный дайн на окраине лагеря.
Некоторые воины, забыв об ужине, бросились в укрытие, но те, кто сражался бок о бок с Бершадом на этой войне, знали о кочевнице и теперь даже салютовали ей своими флягами.
Бершад посмотрел на дракониху, а она склонила голову, будто в знак приветствия.