Яр. Книга 3 - стр. 17
– Руки часом не отваляться таскавши? – Усмехнулась Ярина. – Семен ты, видать, давно по шее не получал? Прознает Яр, какие ты в его отсутствие речи ведешь, то быть тебе битому. Причем очень сильно.
– А я никогда и ни от кого к тебе своих чувств не скрывал. Люба ты мне. Да так люба, что в другую сторону и смотреть не тянет. – Горестно вздохнул он.
– Так вырви оба себе этих глаза, как Господь учит, дабы не прелюбодействовать в сердце своем. – Подал голос, ехавший на телеге монах Иннокентий. – Мочи нет слушать ваши бесовские беседы. Один о прелюбодействе мечтает, другая токмо прибытком живет. А об душе кто думать будет? За бесценок душу сатане отдаете.
– А за сколько, по-вашему, надоть? Ну, чтобы точно не прогадать? – Обернулась к монаху Ярина.
– Тфу ты ведьма. – Сплюнул в сердцах монах. – Точно вечность будешь гореть в геенне огненной.
– Ты-бы это. – Понизил голос Семен. – Поостереглась, что ли этого монаха дразнить. Кто его знает, каким ветром его в наши края занесло? Да с какой такой целью?
– Сама все понимаю. – Так же тихо ответила Ярина. – Только бесит он меня своим видом ажно спасу нет. Такой надутый, словно сам Господь у него совета испрашивает.
– Ярина глянь. – Позвал женщину Семен, приглядевшись вдаль. – Никак дед Яра к нам на встречу едет?
– Точно он. – Присмотревшись, охнула, испугавшись Ярина.
– Будь здорова донюшка. – Подъехав поближе, поприветствовал дед Ярину. – И вы люди добрые. – Кивнул он всем остальным, и, посмотрев на другую телегу, на которой ехали пойманные разбойнички под присмотром Пальков удивленно приподнял брови. – А это еще что за вязни такие, в телеге трясутся?
– И вам не хворать дедушка. – Ответила женщина. – А энто разбойнички боярином Глиной посланные чтобы людям жизнь осложнять.
Хотя воин что перед ней был совсем своим видом на дедушку отмерившего не един десяток лет, не походил. В шевелюре да бороде ни единого седого волоса видать не было. Статью силен, словно могучий матерый зубр. У стороннего человека язык не повернется такого с виду не старого богатыря дедушкой назвать.
– Ай-яй-яй. Как не хорошо-то. – Покачал укоризненно головой дед глядя на узников. – Ранее на Руси воровство да разбой самой строгой карой карались. За подобные дела никакой вирой откупиться нельзя было. Ваше счастье, что на меня не напоролись. Уж я-бы тряхнул стариной да хорошенько вас приголубил.
От этих слов у пленников самопроизвольно втянулись головы в плечи. Довольно хмыкнув, дед снова посмотрел на Ярину.
– А ты дорогуша чего? – Спросил он ее.
– Что чего? – Удивленно посмотрела на него женщина.