Ян, душа моя - стр. 40

Я делаю вид, что думаю, и он шутливо толкает меня в плечо. Напряжение уходит из его взгляда.

- Тогда идем? Ты все еще хочешь меня проводить?

Парень оглядывается и как будто только замечает, что мы все еще стоим посреди улицы.

- Идем, конечно.

Мы молчим, провожая взглядами редкие машины. Глеб нервно поправляет волосы и первым нарушает тишину:

- Ян, просто я его знаю. С ним правда лучше не связываться.

- Хорошо, - отвечаю спокойно, - но я не маленькая, и не надо меня вот так забирать. Как нашкодившего кота.

Мы снова молчим, и слышно только хруст снега под ногами. Хрум-хрум. Хрум-хрум. Как будто наши ноги жуют снег, с треском его откусывая.

Я улыбаюсь от очередного своего глупого сравнения и прячу лицо в воротник куртки. Мне удивительно хорошо идти вот так, рядом с Глебом. Особенно когда он не похож на закипающий чайник, а шагает притихший и задумчивый.

Я смотрю на часы, 22.40. Достаю телефон и пишу Оливке сообщение «Ты в порядке? Тебя проводят?».

- Кому строчишь? – угрюмо интересуется Глеб.

- Насте. Ты сегодня совсем не в настроении? Выиграли же, а ты что-то не в себе.

Разговаривать с Глебом намного проще, чем обычно, несмотря на его настроение. Подозреваю, что это из-за рома, который я случайно украла у Попова. Чувствую, как будто я плыву в клубах сладкой ваты.

Вместо ответа он хмурится и качает головой. А мне дико хочется его растормошить.

- Стой! – говорю, разворачивая его за локоть. - Что это?!

- Что? – растерянно отзывается Глеб.

Я хватаю его за нос и кричу:

- Твоя совесть, Янковский!

У него такой потерянный вид, что я смеюсь как сумасшедшая и отбегаю на несколько метров вперед.

Пара секунд, и он принимает правила игры. Его лицо светлеет, губы трогает легкая улыбка. Он срывается с места и бежит за мной. Я визжу, поскальзываюсь, успеваю сделать несколько шагов, но он хватает меня за талию и валит в ближайший сугроб.

Мы боремся, и скоро я беспомощно замираю. Глеб сидит на мне верхом и держит мои руки.

Смех застывает на его красивых полных губах, а голубые глаза жадно шарят по моему лицу.

Меня парализует.

Да, это точно стокгольмский синдром. Или?..

Над головой Янковского звездное небо удивительно ясное. На секунду я залипаю на ярких точках, но потом перевожу взгляд на его лицо.

Он очень красивый. Свет фонаря подсвечивает скулы и упрямый подбородок.

Мне становится страшно. Глеб вызывает во мне слишком сильные эмоции. Я их не ждала и оказалась к ним не готова. Раньше я была в безопасности со своей неразделенной любовью к Яну. Рисовала скетчи, слушала песенки, думая о неведомом красивом мальчике, толком его не зная, разглядывала фотографии в соц сетях. И чувствовала себя очень спокойно. Теперь же я сижу на пороховой бочке. И она не то что может взорваться в любую секунду, она уже несет меня на бешеной скорости во тьму и неизвестность. Если он меня поцелует, что это будет значить? Я ему нравлюсь или он просто заигрался? Внутренне я вся сжимаюсь и чувствую волну тошноты. Отлично, самое время. Осталось понять, это от стресса или от алкоголя.