Я вернусь через тысячу лет. Книга 2 - стр. 32

Почти автоматически я засёк время.

Теперь надо разыскать в ворохе вещей съёмочную камеру. Весь разговор с пленным я решил записать на плёнку. Для Совета. Получится самая полная и самая объективная информация.

Камера маленькая, с ладонь, с ремешком. Её можно пристегнуть к руке.

И ещё предстояло приготовить матрасик для пленного. Как-то неудобно не на улице, а в палатке класть его на голую землю.

И Лу-у появилась к этому моменту.

Пятнадцать минут она бегала… Туда вприпрыжку, обратно с двумя небольшими вёдрами воды. Значит, до реки никак не больше полукилометра.

Одно ведро она протянула мне, второе осторожно поставила у входа в палатку.

Я зачерпнул воду пластмассовым стаканчиком, понюхал: пахнет свежестью. Попробовал: холодная, чистая, как родниковая. И поймал себя на мысли: первое движение получилось как у купов – понюхать. Может, это приблизит меня к ним?

Вообще-то я почти не пил сырой воды. Дома, в детстве, для питья водилась только кипячёная. Всё-таки мама – врач, семья, значит, «медицинская». В «Малахите» тоже не принято было увлекаться сырой водичкой. За здоровьем нашим там следили в сто медицинских глаз. Разве что в лесных походах?.. И то если наткнёмся на чистый прозрачный уральский родничок… А если не наткнёмся, во фляжках всегда кипячёная…

Собственно, и тут неплохо бы завести самовар. Только где его взять? На всю планету, наверное, один – у Марата в племени ра.

Второй стаканчик я протянул Лу-у.

– Что это? – традиционно спросила она.

– Стакан, – пояснил я.

Она тут же повторило новое слово и, зачерпнув воды, выпила немножко. Как и я – чуть-чуть.

Но моей-то целью было не это. Для питья ещё болталась тайпа во фляжке. Мне бы умыться!

В одном из вертолётных баулов нащупал я кусок мыла, кулёк с полотенцами, выдернул одно и заткнул за пояс. Потом зачерпнул воду стаканчиком и, выйдя из палатки, нарочито неумело плеснул себе на руку с мылом.

Лу-у молча наблюдала за мной.

– Помоги мне, – попросил я. – Слей воду на руки.

Опять полезло на язык слово «пожалуйста». Опять я его задавил.

Лу-у поняла и зачерпнула воду своим стаканчиком из своего ведра. Оно стояло поближе.

С её помощью я помыл руки, лицо и шею. Сразу стало легче. Эх, целиком бы окатиться! Да обстановочка не та.

Не успел я вытереться, как завозился и засопел пленник. Наверняка всё тело у него, бедного, затекло. И тут же из круга воинов у ближнего костра метнулся один, подлетел к пленному, наклонился и перевернул его с бока на спину.

Это был Сар. Возможно, наблюдение за пленными и спящими гостями входило в его обязанности как наиболее «клыкастого» охотника. Клыки и зубы добытых животных ещё болтались на его мощной тёмной груди, да и другие воины не сняли боевые ожерелья.