Я вернусь через тысячу лет. Книга 2 - стр. 34

Что ж, вполне естественно. Зим тут нет, вёсен нет, луны не имеется. А отсчёт времени вести надо.

– Сколько разливов ты живёшь? – задал я один из самых, может, нескромных вопросов в разговоре с женщинами.

– Много! – Лу-у расхохоталась и стала раскрывать передо мной ладонь – словно камешки в меня бросала. Четыре раза раскрыла. Двадцать разливов, значит, живёт. А на вид ей никак не больше шестнадцати. Значит, разливы тут – по земному календарю – примерно через каждые три квартала? Ну, чуть больше, чуть меньше… Точный возраст женщины – всегда загадка!

– Могу я послушать, что расскажет хур? – спросила Лу-у, отсчитав свой возраст.

– Можешь.

– Как я узнаю, что ты начал разговор?

– Зажгу свет. – Я включил и выключил фонарь на голове. – Сейчас лягу спать. Когда хур проснётся, зажгу свет.

– Свет, свет! – Она попрыгала на месте. Видно, ей нравилось узнавать новые слова вместе с новыми понятиями. – Спи! – разрешила она. – Я пока пойду в свою хижину.

Она подхватила ведро с водой, прижала к груди стаканчик и хотела убежать вприпрыжку, но вода плеснула ей на ноги, и Лу-у ушла в темноту спокойно, плавно, слегка покачивая бёдрами.

Невольно смотрел я ей вслед. По всем земным понятиям, прекрасная фигура у этой девчонки. Ничего общего с коренастыми приземистыми, будто «прямоугольными» женщинами племени ра или даже с грациозно-тяжеловесными лерами. И как угораздило меня залететь в такое любопытное племя?

Пленный дал мне поспать два часа. Потом завозился, засопел, начал плеваться и, видимо, ругаться. На своём, понятно, хурском языке.

Пришлось включить фонарь, натянуть его на голову, а затем – и мыслеприёмник на голову пленного.

Он, понятно, сопротивлялся, как мог, мотал головой, корчился, извивался, но руки и ноги его были связаны, и я довёл дело до конца. И тут же предупредил:

– Не снимай эту дугу с головы. Перестанешь меня понимать.

– А зачем мне понимать тебя? – нагло спросил он.

– Чтобы жить. Не будешь понимать – умрёшь.

– Всё равно вы меня сожрёте, – вполне философски заметил пленник.

– Будешь послушным – не сожрём, – пообещал я. – Отпустим. Но сначала поговорим.

– Даже мои предки так не издевались, – признался он. – Жарили пленников сразу.

– Почему ты решил, что мы тебя съедим? – спросил я.

– А зачем ещё брать в плен мужчин?

Мне показалось, что ответ его не лишён логики. Он шёл сюда за женщинами, и это ему понятно. И, значит, мужчин уводить в плен не собирался. А, следовательно, не собирался их есть. Уже хорошо!

О том, что мужчин уводят в плен ради рабства, он, видимо, не знал. Тоже прекрасно!