Я тебе объявляю дружбу, майор... - стр. 49
— Думаю, что она проснулась рано утром и решила, что Ярославу скучно, — вздохнул Мирон, — других причин я даже представить не могу.
Я хмыкнула, однако успела заметить, как Мирон нервно дернул плечами, явно переживая за брак своей сестры.
И мне все сложнее становилось делать вид, что он меня совершенно не волнует. Потому что за несколько часов, проведенных вместе, он показал себя только с лучшей стороны и обзавелся в моем восприятии не только чертами коварного бабника. Он помог справиться с потопом, взял на себя переговоры с соседями, безропотно мыл пол, а еще оказался заботливым братом и внуком.
Товарищ капитан обретал черты замечательного парня, от которого теряешь голову окончательно и бесповоротно. Меня это беспокоило, потому что перед мысленным взором все еще стояла картинка, как он самозабвенно целовал Олечку, а потом подмигивал мне.
Интересно, он не опасается, что мы встретимся все вместе где-нибудь во дворе?
— Ну и зачем ты переоделась? — иронично уточнил Мирон, мгновенно возвращая меня в реальность.
Все же говнюк в нем неискореним!
— Ешь, — буркнула я, ставя перед ним тарелку с яичницей.
— Вредина, — широко улыбнулся Мирон, хватая вилку, — а сама почему не ешь?
— Я не завтракаю, — пожала я плечами, устраиваясь напротив.
— Какие у нас планы? — с набитым ртом поинтересовался Мирон.
— Не знаю. У меня сегодня первое занятие в новой школе вождения. Потому что из старой меня выгнали, — напомнила я, выразительно глядя на товарища капитана.
— Во сколько у тебя начинаются занятия? Я на всякий случай спрашиваю, чтобы в это время на улицу не выходить, — едко прокомментировал мое желание научиться водить Мирон.
Я надулась и отвернулась к стене. Как с ним вообще можно серьезно разговаривать?!
— Не дуйся, высочество! Ну хочешь, я тебя сам водить научу? Разумеется, это не будет считаться свиданием… — замахал он вилкой в воздухе.
— Обойдусь, — фыркнула я, не зная, куда деть руки.
Схватила косу и принялась теребить ее кончик.
— Зря отказываешься, — авторитетно заявил Мирон, — я отличный педагог.
— И что, тебе даже не жалко пускать меня за руль своей дорогущей машины? — засомневалась я.
— Ради нашей дочери Васи я готов и не на такое пойти, — хмыкнул Мирон, а я снова покраснела, когда его взгляд прошелся по моему телу, распространяя стаи мурашек от затылка по позвоночнику.
Вдруг опять стало жарко, а дыхание сбилось.
— Не отказывайся, Марьяна, — тоном змея-искусителя продолжал Мирон, — я же вижу, что тебе очень хочется водить машину.
— Хочется, — согласилась я, — но я не уверена, что смогу. Иногда я думаю, что это совсем не мое.