Я тебе не ровня - стр. 24
Возня эдакая привлекла ехидного Дёмку и строгого Шумского. Боярич-то сразу перестал мечами махать, да и ринулся к застрявшей Аринке. Шумской поглядел немного, и тоже подался вслед за товарищем.
– Экая птаха-то попалась, – глумился Демьян: – Фадя, и как ты споймал? Во повезло. Арина Игнатовна, ну теперь не обессудь, виру* с тебя стребую. Раз то, что посмела в ратный круг влезть, два – что попалась так постыдно.
– И что же ты стребуешь, боярич? – Аринке-то деваться некуда; вон она косища натянулась как веревье и не пускает.
– Ох, да коли так сходу скажешь, а? Подумать надоть, – мучил, окаянный, девушку. – Что, крепко прилипла, букашка рыжая?
И вроде слова неприятные говорил, глумился, а в голосе тепло и взгляд добрый.
– Сам видишь, Демьян Акимыч, – вздохнула Ариша, и ясно так на него посмотрела.
Машка пыталась собой загородить подругу, но знала твердо, что не поможет. Если уж Дёмка про виру запел, стало быть, не отвертеться.
– Вижу, ой, вижу, – задумался, бровями поиграл потешно, и выдал: – Вот что, Аришка, ты мне пряников напеки, да непростых, а с медом. И чтоб мне хватило, Фаде и боярину Андрею. И чтоб печатные! И чтоб быстро!
Арина выдохнула облегченно – ведь мог попросить и чего похуже, а он пряники….
– А ты, боярич, ты не скажешь, что Маша тут была? Это я ее подбила глядеть на мечные уроки.
– Дёмка, не слушай ее. Она и знать не знала, что уроки такие есть. – Боярышня-то не гнилая, как видно.
– Какая разница, сестрица? Пряники-то все равно мне будут. Кто там у вас заводила, ты или Арина Игнатовна, мне без разбору. Дайте мое печево*! Ну, говори, что согласная и сговор готов.
– Жадина, – Машка мягко журила брата, пытаясь тихонько вытащить Аришину косу из забора.
Арина же, обрадовавшись, что все хорошо закончилось, уж открыла рот, чтобы подтвердить сговор, но отчего-то посмотрела на Шумского. Вот зачем, глупая…?
Андрей смотрел пристально, глаз не опускал, и не было в них ни злости, ни муторности, о которой все ей твердили, а только пламя какое-то мерцающее, непонятное и очень волнительное. Ариша и застыла малым столбиком, уставилась на Шумского, и взгляда отвести не могла никак. Заметила лишь, что сам боярин как-то помягчел лицом, но лишь на малый миг. Затем опять стал собой и двинулся к Арине. Без слов взялся большой рукой за заборину, что не отпускала Аришку, и дернул. Рыжая коса плавно скользнула на свое законное место – плечо славницы.
– Ну…ты…Андрюха, чёрт сарматский! Куда ты ее? Все, плакали мои пряники! – Демка аж вздулся от обиды: – Фадя, а ты куда смотрел, а? Не мог двинуть этому…? Тьфу!