Я, следователь… - стр. 34

– Боитесь отчетность испортить?

– Не боюсь! – отрубил Зацаренный. – А не хочу! Хорошая отчетность с точки зрения демагогов – забота службистов, карьеристов и бюрократов. А на самом деле хорошая отчетность – это зеркало нашей работы. И цифры в отчетности – отражение нашей жизни. Поэтому я и борюсь за хорошие цифры. У меня на сегодня три кражи не раскрыты и один грабеж, вчера в общежитии строителей драка приключилась – виноватых нет, сейчас на повестке дня непримиримый бой самогонщикам и алкоголикам. Вот это все – реальные преступления, по которым я должен отчитаться. И за эту отчетность я болею и, как вы говорите, портить ее не хочу…

Я видел, что он устал от разговора со мной. А может быть, просто устал за день. Сегодня суббота, а он на месте. Вообще говорить таким гулким, утробным голосом – это само по себе утомительная работа вроде цельнодневного раздувания мехов. Да я и не хотел заводиться.

– Мне приятно, что вы переживаете из-за нераскрытых краж и грабежа, – сказал я. – Но непонятно, почему вы решили заранее, что телеграмму учинил дурак, кретин или глупый хулиган. А может быть, злодей?

Зацаренный с досадой пожал плечами:

– Я вам уже объяснял, что существует понятие юридической процессуальной бесперспективности. Закон предусматривает такие случаи. – Он с досадой ткнул в стопку книг на столе. – Статья сто восьмая Уголовно-процессуального кодекса гласит: «Дело может быть возбуждено только в тех случаях, когда имеются достаточные данные, указывающие на признаки преступления». Недвусмысленно ясно! Это закон!

– А мне неясно, – спокойно ответил я. – В научном комментарии к статье сто восьмой сказано, что для возбуждения уголовного дела достаточно данных, свидетельствующих о наличии преступного события, хотя бы они и не содержали указания на конкретного виновника. Мне не изменяет память?

Зацаренный растерянно помолчал, потом вперил в меня свои голубые буркатые глаза:

– Вы что – тоже юрист?

– Я тоже юрист. Я ваш коллега, старший оперуполномоченный МУРа…

Зацаренный засмеялся и спросил:

– Что же вы, коллега, цитируете комментарий со второго пункта? Там ведь, если помните, есть пункт первый. И подтверждает он мою правоту…

– Это почему же?

– Потому что там сказано: «Данные, свидетельствующие лишь об антиобщественных, но уголовно ненаказуемых поступках, не могут считаться основанием для возбуждения уголовного дела». Вот так…

Я слушал Зацаренного и все больше убеждался: его голос так могуч и убедителен потому, что возникает не как у нас всех – в маленькой гортани, а формируется мощным желудочно-кишечным трактом, где-то там глубоко, в неведомых словоносных недрах рождается эта звуковая стихия. Его речь была не похожа на мое жалобное колебание воздуха, это было не исчезающее дрожание эфира – это звучал величественный Логос, имеющий массу и объем.