Я сделаю это для тебя - стр. 28
Чтение стало одним из главных мостиков, перекинутых между мирами.
Бетти часто говорила о своих любимых авторах, рассказывала мне их биографии. Она действовала тонко, учла мою натуру и начала с тех, кто мог оказаться мне ближе других, выбрав хулиганов и бунтарей, «отклоняющихся» от нормы. Буковски, Фанте, Селин, Керуак. До знакомства с Бетти я, как дурак, думал, что литература создается одними буржуа для других, и вдруг обнаружил среди писателей алкоголиков, арестантов, забияк, ставших гениями, властителями дум, кумирами. Люди, чья жизнь была трудной и голодной, изгои могли вызвать трепет в душах образованных читателей, потому что писали, обмакивая перо в кровь собственных страданий и времени, в котором жили.
Оказалось, что существует страна, где правильно расставленные буквы могут изменить жизнь, заставить мое сердце биться сильнее, а душу – трепетать в ответном переживании. Я открывал эти новые земли, слушая, как Бетти пересказывает сцены из повестей и романов или читает тщательно подобранные отрывки.
Как только мне стало мало просто кивать в ответ и задавать вопросы, она подсунула мне роман Джона Фанте «Спроси у пыли». Я прочел его за одну ночь, обнаружив, что способен глотать страницу за страницей, борясь со сном. Простые, отточенные, как лезвие бритвы, слова ранили мне душу. Агрессивные образы воспринимались словно удар кулаком в лицо. Чтение превращалось в иную форму столкновения, и я уже не мог без него обойтись.
Моя ненасытность делала Бетти счастливой. Книг для борьбы с моим невежеством у нее было без счета! А я спешил наверстать упущенное и был готов проводить за книгами дни напролет, стараясь компенсировать отставание, но требовалось еще и зарабатывать на жизнь. Как? Работать? Она предложила это как еще одну совершенно естественную идею.
«Коммерческое образование. Я все придумала и нашла. Ты умный, язык у тебя подвешен отлично, ты обаятельный, ты преуспеешь», – сказала она.
С тех пор Бетти ни разу не ошиблась насчет того, что для меня хорошо. И я ее слушался. Приятно чувствовать, что все помыслы и желания любимой женщины направлены на тебя. Раньше никого никогда не заботило, в чем я нуждаюсь, что делает меня счастливым. Теперь я жаждал новых ощущений. Она была моей подружкой. Моей любовницей, моим наставником, моей наперсницей.
И моей матерью.
Она была моим островом.
Жан
Три дня.
Три дня без спиртного. Тело больше ему не подчинялось. Боль возникала внезапно, в самых неожиданных местах. Мышцы напрягались, жестокие судороги не давали шевельнуться. Руки и ноги беспрестанно дрожали, он то и дело складывался пополам, как от удара в живот, когда внутренности сводило спазмом. Казалось, каждая частичка его существа нуждается в алкогольном болеутоляющем. Мозг уподобился сухому ореху, бьющемуся о стенки скорлупы, одежда все время была влажной от пота. Он уже проходил курсы принудительной детоксикации: его запирали, накачивали лекарствами, а потом он с гордо поднятой головой возвращался на улицу. Одно было плохо – стоило проясниться мозгам, и терзавшие душу демоны возвращались, он хватался за бутылку и снова превращался в пьяницу, которого обитатели квартала звали Поэтом.