Я с тобой не дружу - стр. 31

– Та-а-ак… – тянет Илья Захарович, и Сонька, которая до этого якобы что-то разглядывала за дверью, замечает отца. С визгом она скрывается в спальне.

Холодный взгляд хирурга по призванию возвращается ко мне.

– Есть, что сказать перед смертью?

– Есть, – мрачно говорю я. – Я грохну того, ради кого она выкинула этот фортель.

Я уже в красках представляю, как переезжаю Дениску туда-обратно. И еще раз. И еще.

Илья Захарович прищуривается на меня.

– Мы с тобой еще поговорим, – и отпиннув свои туфли он тяжелой походкой идет в комнату Сони. Стукнув пару раз, заходит туда.

Я прикидываю, через сколько можно ворваться, чтобы принять огонь на себя, и выходит, что прямо сейчас.

Двигая по узкому коридору к Сонькиной комнате, я предупредительно ору:

– Соня, я дождусь майку? Мы опаздываем в универ!

Сквозь бубнеж двух голосов, приглушенных дверью, раздается злой голос Соньки:

– Ой да отвали!

Вот так. Я думаю, это подскажет Илье Захаровичу, что речь о нежностях не идет. И заодно намекнет, что надо педрилу-Дениса держать от дочери подальше. Будущего мальчика-кастрата, а не меня.

Я уже хватаюсь за дверную ручку, когда дверь распахивается, и выходит Илья Захарович.

Он сует мне в руки футболку, видимо, отжаленую Сонькой.

– Рэм. Если я только хоть малейший намек замечу… – веско произносит и пристально смотрит мне в глаза.

Делаю рожу кирпичом.

– Я могу зайти? – стою, не отступаю, выдерживая этот препарирующий взгляд.

Нарушая эту молчаливую дуэль, мимо нас протискивается Сонька, закутанная в махровый халат по уши.

– Вместе с кофе, – буркает она и скрывается в ванной.

Делать нечего, и я плетусь на кухню. А Илья Захарович за мной. Чувствую себя под конвоем.

Но может, это и не плохо.

Соня пьет растворимую гадость. Мозги под шум чайника встают на место. И я насыпая кофе на дно ее любимой кружки методично составляю план, как все вернуть на свои места.

Наивный.

17. Глава 17. Соня

Вытаскиваю из шкафа полотенце.

Большое отвергаю, как не подходящее для моих целей, беру самое маленькое.

Попозировав перед зеркалом прихожу к выводу, что самое оно.

В прихожей уже голоса слышно, и я, изогнувшись как для лучшей фотки в соцсети, совершаю невозможное: втягиваю живот, оттопыриваю попец, выставляю ногу на носочек и, якобы, не глядя в коридор, толкаю дверь.

– Подай мне еще одно полотенце, – прошу я, старательно разглядывая в зеркале позади, удачно ли я встала. С этого ракурса вроде нормуль. Дениске и меньшего хватало, чтобы растечься и сделать то, что я от него хочу.

– Та-а-ак…

Слышу я знакомый голос и понимаю, что встряла, еще до того, как вижу, кто именно это говорит.