Я разожгу огонь - стр. 11

– Есть такое дело…

Бреннан разомкнул посеревшие губы:

– Мне нечего предложить в уплату.

Дункан и Гильдас переглянулись. Хриплый и отрывистый голос гостя всякий раз звучал так неожиданно, что они невольно пугались.

– Мне ничего и не нужно, – ответил Гильдас. – А мой отец не вправе требовать с тебя платы, раз ты не застал его дома.

Бреннан помолчал.

– Чего захочет в уплату ваш князь, если позволит мне остаться здесь? Дункан решительно встал.

– А об этом ты спросишь у него сам.

– Что ты умеешь делать? – поинтересовался князь Макбрейн. Юноша ответил не сразу.

В общем зале пахло дымом, шкурами и жареным мясом. Сидя на скамьях вокруг деревянных столов, пировали и горланили дружинники Скары. Старый князь был крепок, как дуб, весь желто-смуглый, изрезанный морщинами. Бреннан стоял под его тяжелым и пристальным взглядом и не спеша осматривался.

Князь подумал, что повадки у мальчика странные: все, что было вокруг, он рассмотрел, повернувшись боком, сначала одним глазом, потом другим… Зато гость был не пуглив и не торопился с ответом. Это князю понравилось – болтунов он не любил.

– Может быть, на родине тебя обучали искусству барда? Или ты носил копье за каким-нибудь знатным воином? – подсказал он.

– Нет, – честно ответил Бреннан. – Я умею добывать себе пропитание охотой, но сейчас я болен и слаб. Я никогда не был рабом и слугой, и, надеюсь, ты не поручишь мне дела, которое меня унизит.

Князь испытующе взглянул на него. «Уж не сын ли это одного из ирландских королей?»

– Сочтешь ли ты унизительным, если я велю тебе зарабатывать свой ужин, ухаживая за тем, кто стар и немощен?

И вновь Бреннан ненадолго задумался. Наконец он сказал:

– Нет. Не сочту.

Он стоял прямо, не кланяясь, и князь не выдержал:

– Ты рожден на троне?

– Нет. Но не рожден и на соломе. Мой отец кормился трудом своих рук, однако моя мать была хорошего рода и служила одной знатной женщине. Я воспитывался в ее доме.

«Теперь понятно, – подумал Макбрейн. – Незаконный ребенок. Когда он подрос, обе семьи захлопнули перед ним дверь и велели искать счастья, где сам хочет. Пахарям не нужен белоручка, а знатной семье – напоминание о том, что их родственница связалась с простолюдином. И все-таки, почему он не остался на родине, почему не попытал счастья при королевском дворе?»

– Ты слишком смело держишься для того, чей отец не носит корону, – сухо заметил князь. – В чужом доме принято кланяться хозяину и благодарить за гостеприимство.

Только тогда Бреннан склонил голову.

– Не сочти меня невежей, князь. Я рос в уединении и не знаю ваших обычаев.