Я остаюсь. Мелодия для флейты и виолончели - стр. 3
Откуда она летит-то? Новогоднее поздравление пришло из Красноярска, теперь – март. Лера на ходу вынула телеграмму: Москва. Что она там делает? Долго ли? Ну да ладно гадать – прилетит, расскажет.
Восемь лет мотается. Весь Союз, как Питер – до последнего уголка обшарила. Раз в полгода-год заглянет на пару недель – и понеслась опять, куда глаза глядят, да куда билеты будут…
Папа рассказывал: его дедушка – польский шляхтич – весь мир исколесил, не сиделось ему в своём имении среди дубрав да озёр. Катька – в него…
Ещё торт испечь надо. "Мамин" наполеон. Традиция – никуда не денешься, фамилия обязывает. Ну и возни с ним! На весь вечер, а то – и до ночи. А есть его можно будет только через сутки по маминым правилам. Но с Катькой этого не получается. Перед ней вообще никакие правила устоять не способны.
Что ещё? Кофе есть немного – нежареные зёрна, Катька сама его жарит, колдует с пришёптываниями. Говорит, один турок в Крыму научил. И чтоб молоть – только на ручной мельнице! Да, кофе – это тоже из "Крымского периода"…
Чем бы ещё побаловать дитя? Сервелат так сразу не купишь. Попросить бы Клару Семёновну из соседнего отдела – у неё дочка в интуристовском ресторане работает.
Надолго Катька? А вдруг насовсем? Лера каждый раз ждала её с этой надеждой…
Чуть не забыла! Перловка в доме есть? Надо купить на всякий случай. Это у нашей аристократки замашки такие: красная икра и перловка! Правда, эту кашу ещё сварить уметь надо. А Леру папа научил. Даже гречка по сравнению с этой кашей – детский лепет, вроде манки.
Ну, кажется, всё. Для начала хватит…
Ах, да! Вот ещё что. Возможно, самое главное. Говорить Катьке или нет?..
* * *
Виолончель чуть слышнее,
но, по-прежнему, в одиночестве.
На пурпурный сафьян
упала горсть гранатовых бусин:
глубинным светом переливаются звуки.
На днях Лера полюбопытствовала в гастрономе: за чем очередь? Давали кагор Чу-Май. Их с Катькой любимый Рабингранат Кагор. Лера терпеть не могла очереди и поэтому расстроилась. Она развернулась и стала протискиваться к выходу. Вдруг кто-то остановил её, взяв за локоть.
– З-здравствуйте… Валерия Александровна.
Голос она узнала сразу.
– Здравствуйте, Гарри Анатольевич.
Чуть позже, выбравшись на свободный пятачок, они сверкнули друг другу очками в очки и улыбнулись. Не то чтобы обрадовавшись встрече, а просто – вежливо. Или чуть теплее, чем просто вежливо.
– Вы х-хотели?.. Я стою близко.
– Да. Если, можно…
– Сколько?
– Одну… Если возможно – две.
– В-возможно. Подождите, я скоро.
Говорил Гарри, как рубил. Вероятно, за этой манерой он прятал своё лёгкое заикание.