Я люблю свою работу? - стр. 30

– Бывает и хуже, – мамá пожимает плечами. – Что ж, не буду тебя отвлекать. Увидимся вечером, если ты еще не будешь спать. И не обижай Альфи!

Мы с Альфи, устроившись на большом кожаном диване, смотрим «Могамбо». Потрясающие виды Африки (вот где я давно мечтала побывать!), не менее потрясающий актерский состав (Кларк Гейбл хорош и в пятьдесят, хотя он уже совсем не Ретт Батлер), неплохой сюжет – все как я люблю! Вот только по мере развития событий становится как-то неловко за героиню Грейс Келли: девушка самых честных правил и тут – такое! Успокаиваю себя тем, что это всего лишь кино, и в жизни подобного не может произойти, но мерзкое чувство стыда почему-то продолжает накрывать меня с головой. «Хорошо, что мы не такие! Вот мы бы никогда не пали так низко!», – фыркает тщеславие. «Конечно! Мы не убегали с кем-то, мы просто убегали – это же все меняет!», – изрекает здравый рассудок и иронично улыбается, а по спине пробегают мурашки.

Подливаю в бокал вина и делаю пару глотков. Все-таки тщеславие право: мы не такие.

– Мари! – раздается позади радостный голос папá. – Мы вернулись!

Сразу переключаю на спортивный канал, дабы не вызвать выбранным фильмом подозрений в неудовлетворенности жизнью, которая, несомненно, полностью меня устраивает.

Сижу в беседке, обвитой черным стеблем плюща, и дрожу: февральская ночь холодна, как никогда прежде. Надо бы встать и бежать в дом, но я не могу сдвинуться с места.

– Мари, – раздается где-то вдалеке голос мамá. – Где ты, Мари?

Хочу кричать, но не могу разомкнуть покрытых инеем губ.

– Где она? – слышу знакомый мужской голос, но не могу понять, кому он принадлежит. – Мария!

Наверное, это конец – я словно примерзла к кованой скамейке. Осталось совсем немного, еще чуть-чуть.

– Мария! Мария! – голос раздается совсем рядом.

Открываю глаза, размыкаю губы и делаю глубокий вдох: это всего лишь сон. Я в своей комнате, в тепле, и смерть от холода мне не грозит. Поднимаюсь с кровати и подхожу к окну: беседка, обвитая черным стеблем плюща, освещается по периметру наземными светильниками и не выглядит так ужасающе, как в моем сне.

На часах – семь утра. Наверняка домашние еще спят. Немного побродив по комнате, отправляюсь в ванную, чтобы привести себя в порядок.

Страшный сон, точнее, знакомый мужской голос, никак не идет из головы. Кому же принадлежал этот приятный и волнующий баритон? Возможно, я всего лишь схожу с ума. Возможно, предельные нагрузки на работе дают о себе знать – если не хочу оказаться на кушетке у психоаналитика, пора сбавить обороты. Возможно, события последней недели негативно отразились на душевном равновесии и не нужно принимать все происходящее столь близко к сердцу. Возможно, мне просто необходим отдых. Возможно.