Я из Зоны. Сегодня никто не умрет - стр. 38
– Так вот, забудь про кандидата в мастера.
– Чего это?
– Как минимум мастер спорта.
– Так выше не бывает!
– Тогда объясни, как он смог сам покалечить пять бандитов? Просто разложил их на асфальте, как рубероид раскатал.
– Ты это видел?! – Баранов от эмоций начал махать стразу тремя руками: двумя своими и одной моей.
– Концовку. Я чуток занят был, спускался вниз. Сначала увидел, как подъехали «скорые», за ними – фризовцы. Разборки у них начались, а начмед спустился…
Я красочно описал, что произошло. Баранов уточнял. Тема ему нравилась, он впитывал каждое слово. Была бы ручка и тетрадь, начал бы конспектировать.
– А как он бил? Прямым справа?!
– Зачем тебе это, Ренат? – теперь удивлялся я.
– Да понимаешь, тут у нас изменения происходят. Перемены, – на выдохе произнес он последнее слово.
– Ты о чем?
– Тихо там, расчирикались! – раздался грозный окрик полковника. Он шел сзади, с камерой, царь мира, и не знал, что в моей голове решалась его судьба. Баранов перешел на шепот:
– По языковым секторам объявили отбор в спецвойска. Любой может подать командиру рапорт и, если тот подпишет, отправиться в лагерь на учения. Потом отбор – и все…
– Тихо!
– Сам – тихо, – произнес я в сторону.
– Что ты там сказал?!
– Так точно, товарищ полковник, так точно, – теперь уже я повернулся в его сторону.
– Замерли! – грозно рыкнул начмед.
Впереди идущий начальник патруля условным знаком приказал всем остановиться и теперь внимательно осматривал примятую впереди траву.
– Воздух колышется, – пояснил он причину остановки.
Я пригляделся: точно – легкое марево, словно смотришь сквозь немытое окно, четкость теряется.
– И что это? – требовательно спросил Махлюков.
– Аномалия, – ответил наш проводник.
– Я уже понял, товарищ прапорщик, я конкретно спрашиваю – что это?
Прапорщик за годы службы привык отвечать на конкретно заданный вопрос без проволочек и лирики.
– Аномалия, товарищ полковник!
– Ты что меня бесишь?! – Махлюков приблизился к нам, но зашел со стороны Баранова. – Я спрашиваю, что это такое?!
Проводник крутил головой, пытаясь понять, что опаснее для него в этот момент – аномалия или полковник в гневе.
– Прапор, полковник хочет узнать, какая это аномалия, – спокойно объяснил начмед. Он стоял позади нас, развернувшись в сторону блокпоста. Потом звонко передернул затвор – контролировал ситуацию. Опыт.
Такими действиями он мне напомнил Трофимыча: все выверено до мелочей, движения отработаны до автоматизма. Одна школа? Да, теперь сомнений не было: вот, значит, кто натаскивал начмеда ходить по Зоне.
– Я так и сказал, в переводчике не нуждаюсь, – нервно произнес полковник. Прапорщик же получил точный вопрос и честно ответил: