Я хочу пламени. Жизнь и молитва - стр. 8

– Слышу, ― ответил я.

– Ах, сын мой, если здесь на земле есть красивые белые березки, если здесь хорошо-хорошо поют птички, то, милый мой Егорушка, что же у Бога на небе-то есть? Там, мой мальчик, так хорошо, там так поют Ангелы Божии, что даже и говорить-то об этом невозможно! Нет слов об этом говорить: так там хорошо. Сынок мой! Ты у меня хоть и худенький мальчик, но ты не по своим годам смышленый. Скажу тебе, ― когда я забеременела тобою, ― я день и ночь молилась Богу и просила, чтобы Он, Всеблагостный, дал мне мальчика, и дал мне такого, который в своей жизни исполнял бы только одну волю Христову. И вот ты родился у меня. Когда ты родился, я думала, что я не вынесу, я умру от радости. Я поняла, что Бог услышал мою молитву, дал мне сына, и я поверила, что Бог внял моим молитвам. Радости моей не было границ, отчего я весь день беспрестанно целовала тебя, мою милую крошку, и своими горячими материнскими слезами смачивала твое нежное детское личико. Теперь у меня только одна радость ― это ты, мое милое дитя. Что-то из тебя будет, думаю я. А вдруг ты, мой сынок, будешь расти, и когда будешь взрослым, то точь-в-точь окажешься таким, как твой отец? Тогда-то что? Буду ли я тогда жива? О, сынушка мой, если ты будешь таким, то умри сейчас, сейчас же умри!

– Мама, ― говорю я ей, ― я буду точно таким, каким был Ориген!

– Какой Ориген? Я не знаю, сын мой, о ком ты говоришь?

Я не ответил ей ни слова. Мама снова сильно заплакала и, взяв меня на руки, сказала:

– Сын мой! Я хочу, чтобы ты весь принадлежал Господу Иисусу Христу. Ты знаешь, год тебе только был тогда, ты сильно болел у меня. Я же, трое суток не отходя от твоей кроватки, стояла и пламенно молилась Господу, чтобы ты выздоровел. И вот я увидела, что ты не поправляешься здоровьем, понесла тебя в церковь причастить. Во время Литургии со мной сделалось исступление. Я увидела, как какая-то иностранная женщина, одетая в длинное платье, лицо ее полузакрытое черной вуалью, вышла из алтаря, подошла ко мне, взяла тебя у меня и опять пошла с тобой в алтарь и там начала тебя кормить манной, а потом затворила все двери алтаря и осталась с тобой там. Когда я пришла в себя, то увидела, что ты у меня на руках; я возрадовалась очень, что ты со мной. О, сын мой, я ничего не хочу, как одного, чтобы ты всю жизнь свою служил Господу!

Вспоминая теперь все когда-либо, особенно в раннем моем детстве, сказанные моей возлюбленной матерью златые слова, я до глубины души благоговею перед ними и от избытка сердечной моей любви приношу блаженную благодарность Богу.