Я хочу пламени. Жизнь и молитва - стр. 7

Включение выдержек из этих молитвословий в повествовательную ткань «Воспоминаний» должно послужить иллюстрацией того почти постоянного экстатического «выхода из себя», в котором о. Спиридон пребывал, по его собственным признаниям, едва ли не с детства. В тексте воспоминаний читатель увидит множество свидетельств такого состояния, и, с нашей точки зрения, вполне оправдано с помощью этих вставных отрывков дать читателю почувствовать атмосферу непрекращающейся, напряженной, требовательной и вдохновенной его беседы с Богом. Эта смена ракурсов, сочетание отрывков, погружающих нас «внутрь» самоощущения героя, с хронологическим мемуарным повествованием, должно послужить созданию целостной картины жизни автора, как «внешней», событийной, так и «внутренней», духовной.

Не ставя при публикации объемных научных задач, мы позволили себе ограничиться минимальными поясняющими комментариями (большей частью – биографическими справками) и – в очень редких случаях – вставкой отдельных необходимых по смыслу слов (выделяемых квадратными скобками).

Вручая этот сборник читателю, мы надеемся, что он станет подлинной встречей с незаурядной личностью о. Спиридона, встречей впечатляюще яркой и честной. Эта встреча, несомненно, относится к числу тех, которые невозможно забыть.

Е. Агафонов

Помню, как в один из дней моей отроческой жизни моя возлюбленная мама однажды шла со мною к своим родителям, которые в нашей Козинке жили от нашего дома далеко, на другом конце нашего большого села. И, ведя меня за руку, она говорила:

– Дитя мое, тяжело мне! Сердце мое обливается кровью (сама плачет), когда я подумаю: неужели ты, мой сынок, будешь точно таким же, как твой отец? О, лучше тогда мне видеть тебя мертвым во гробе, чем чтобы глаза мои смотрели на тебя такого. Ты сегодня слышал, как он ругал меня? Ты видел в это время его страшное, искаженное и черное лицо? Это все злоба его таким делает. О, злоба, злоба людская, злоба сатанинская! Ты весь мир обезобразила собою. Милый мой сынушка, хотя ты у меня еще маленький, еще тебе только три годочка, четвертый пошел, а я тебе, мое дитя, скажу: не ругайся! О, никогда не ругайся никаким дурным словом! Никогда ты, моя радость, и не сердись ни на кого, не бери ты ничего чужого, с голода умри, но куска хлеба без спроса не бери ни у кого. Это все грех, и Бог за это накажет тебя. Еще, мой сын, умоляю и прошу тебя ― никогда не кури табак, это также большой грех. Вот смотри на эти березки, мимо которых мы с тобой сейчас проходим. Какие же они беленькие, чистые да зелененькие, это они таковые только потому, что они никогда не ругаются, не сердятся, не воруют и не курят. Только от этого они таковые и есть. А вот слышишь? как птички поют?