Я был похоронен заживо. Записки дивизионного разведчика - стр. 20
Вернувшись на лесную дорогу, мы решили идти до деревни Городец, предполагая, что лошади убежали в городецкие овсы. Прошли до деревни. Свернули с дороги. Вышли к болоту и пошли в обратном направлении. Только теперь не по дороге, а вдоль болота. Лошадей нигде не было. Усталость и холод прижимали к земле. Только страх перед лесной неизвестностью заставлял двигаться.
Перешли через болото и вышли на уже обследованную ранее поляну. Решили отдохнуть, так как дальше идти были уже не в состоянии. Надо раскладывать костер. Но страшно идти в лес за дровами. Отправились вдвоем – не так страшно. Спички нам давали по пять штук каждому. Костерок загорелся. Ночь, и так темная, при свете костра накрыла непрозрачным колпаком, и у костра сон быстро сморил нас. Не заметили, как уснули, пока не разбудил сильный предутренний холод. Одежонка наша отсырела в ночном тумане. Как говорится, зуб на зуб не попадал. Чуть занимался рассвет. Уже был виден низко опустившийся над болотом туман. Но что это? На болоте, совсем недалеко от нас, кто-то сильно всхрапнул. Сердце сжалось: медведь! Через мгновение мы услышали шлепанье и слабое ржание жеребенка и ответ матери. Откуда взялись силы? Мы, не разбирая дороги, через пни и кочки бросились в туман и на окраине болота нашли спокойно пасущихся лошадей. Радости не было границ, хотя на своих лошадей мы были сильно злы. Договорились дома о случившемся не рассказывать. К моему счастью, лужа с большим слоем грязи спасла меня от ушибов, а может быть, и большего несчастья.
Осень 1941 года. Разведка
Но что-то случилось. От набежавших мыслей отвлек Киселев:
– Товарищ сержант, немцы уже обедать собираются, а мы еще не завтракали. Если учесть, что и ужинать не придется, то пообедать бы надо.
– Да, теперь бы по сотне-две пельменей на брата, – прошептал Саранин.
– О, вы, ребята, не голодны, если думаете о пельменях. Я бы сейчас с удовольствием отодрал корку домашнего каравая, – сказал я, а у самого сильно заныло под ложечкой. И рассказал, на каких деликатесах росли деревенские дети на Смоленщине.
Детство. Деревня Шумилово, Смоленская область
(из воспоминаний)
Хозяйство моего отца, Харитона Карповича Андреева, было не последнее в деревне. Семья была небольшая. Отец, мать да нас трое детей – старший Сережа, младший Вася и я. Малыши, но все работали. По силам и уму и работа распределялась. Детям на игры время не отводилось. С четырех лет каждый был при деле. Были у нас лошадь, корова и пять овец. Выкармливали поросенка. Одно время отец даже был определен в подкулачники. Это значит, что и в кулаки не вышел, и от бедняков оторвался.