Я буду любить тебя все лето - стр. 43
***
Касьян не без успеха сдал предпоследний экзамен, отметил с однокурсниками в боулинге, а через несколько часов спешил на музыкальный конкурс, ежегодно проводящийся его институтом, и в котором впервые пела Света. Первый этап для исполнителей заключался в успешном исполнении дуэтов из фильмов и мюзиклов. Света, конечно же, пела со своим другом. Касьян совершенно не ревновал Свету к Антону, точнее, он это проговаривал про себя, а на деле… На деле парень чуть волосы на себе не рвал, от того что все те дни, когда он не встречался со Светой, рядом был этот Тоша. И они репетировали песню о любви. Даже не так, они репетировали “Песню о любви” из старого фильма про гардемаринов! А там такие слова, такие чувства, что любой бы на месте Касьяна испытывал жгучую ревность к тому, кто имел полное право (благодаря нелепому конкурсу, да кому он нужен, этот конкурс!) репетировать со Светой песню. У Касьяна отсутствовал музыкальный слух, поэтому он никак не мог поддержать свою девушку в этом начинании, кроме того, чтобы просто прийти в зал, сесть на свободное место в третьем ряду и смиренно ждать ее блистательного выступления. В том, что она выступит именно так, сомнений не было.
Света стояла за кулисами и ее трясло. Она прекрасно помнила слова, голос ее никогда не подводил, но выйти на сцену перед всеми преподавателями, которые и составляли многочисленное жюри, было нелегким испытанием. Что если она не справится, что если споткнется на сцене?
- Эй, все будет хорошо, - сказал Антон, поправляя свою белую льняную рубашку. - Не волнуйся ты так.
- Неужели ты не переживаешь?
- Ещё как. Но мне не привыкать. А у тебя всегда все получается идеально.
На сцену позвали первый дуэт, и раздалась громкая музыка, отчего Света вздрогнула и поежилась. В белом льняном платье было прохладно.
- Тош, у тебя тоже все получится! У нас все получится. - Света взяла его руку в свою, чтобы приободрить.
- Светик…
Антон растерялся, а Света тут же опустила свою руку и поправила прическу. Это прикосновение привело к смятению души у Антона. Он не собирался говорить о своих чувствах Свете, прекрасно зная, что она их не разделяет. В воздухе плыла песня про эхо любви, и ничто не настраивало на романтический лад, как слова о нежности и вечности. Песня была близка Антону, и судя по тому как Света прикрыла глаза и тихо подпевала, ей тоже. Ресницы ее трепетали, и веки мерцали в полутьме яркими блестками. Антон редко видел Свету накрашенной, он считал, что девушка и так красива без всякой косметики, но сейчас он был готов признать, что накрашенная Света была похожа на принцессу из оставленной в далеком детстве сказки. Антон так любил сказки. Жаль, что в жизни им нет места, и принцессы любят чудовищ, а не принцев.