Я буду Будда - стр. 14
Глава 19
Дождливый выдался июль. Я до сих пор сидел без работы. Точнее, лежал.
Удивительно, насколько сильно остывают женские чувства, когда долгое время находишься в горизонтальном положении. Даже мои оправдания, что я тут не просто лежу, а пытаюсь стать великим русским писателем, Лену не успокаивали.
Давать мне она почти перестала, что не особо меня тревожило, потому что и сам я ее не особо хотел.
У меня была Алена. Несмотря на то, что была она не только у меня, мы не жили вместе, все равно я считал ее своей. И совесть измены меня совсем не мучила.
Алена по-прежнему называла меня гением и, в отличие от Лены, верила, что я когда-нибудь что-нибудь напишу.
Как я уже сказал, июль выдался дождливый. В такие дни хочется зашторить окна и бесконечно пить чай. Что я и делал, пока не включил телевизор.
«В результате двух взрывов во время многотысячного рок-фестиваля „Крылья“, проходившего на Тушинском аэродроме в Москве, погибли 16 человек, включая двоих женщин, приведших в действие взрывные устройства, 57 человек ранены. Террористками-смертницами оказались Зулихан Элихаджиева и Марьям Шарипова», – сказали в новостях.
Я вышел из дома. Купил в ларьке через дорогу бутылку пива. Сказал ковыряющемуся рядом в помойке бомжу: «Помянем», – и залпом осушил ее.
В кармане задребезжал телефон. «Андрей Ниподатенко», – высветилось на дисплее.
– Что делаешь? – спросил он.
По голосу понял, что Андрей пьян.
– Ничего, – ответил я.
– Приезжай, сейчас адрес эсэмэской скину, – сказал он и положил трубку.
Видимо, вариант, что могу не приехать, он не рассматривал.
Глава 20
Теперь он жил в Капотне. Из окна его квартиры было видно факел из трубы нефтеперерабатывающего завода.
– Красиво, да? – спросил Андрей и добавил: – Пить будешь?
– Красиво. Буду.
По количеству пустых бутылок я понял, что синячит он уже не первый день, а может, и не первую неделю.
– Ты как вообще, Андрей? – Я опрокинул в себя рюмку.
– Все в тумане.
– Четвертый десяток дураку?
– Точно, – сказал он и налил еще по одной.
– А бухаешь чего?
– Бывшая переехала и не хочет говорить адрес, чтобы я не мог встретиться с дочкой. Сука.
– Сильно скучаешь?
– Да вообще не скучаю.
– Тогда чего паришься?
– Понимаешь, меня вымораживает сам факт. Ну как так, Ян? Ведь раньше любовь была. До гроба, блять. Сколько там, лет пять прошло – и пиздец. Ну как так? Теперь она боится, что с дочкой увижусь.
– За любовь? – Я взял рюмку.
– Да пошла она на хуй.
«Любовь – это „пошла она на хуй“», – запомнил я для своей книги.
– Может, у жены есть причины?
– Да, есть, конечно, – согласился Андрей. – Я же когда из Чечни пришел, она честно ждала беременная, счастлив был. А потом клинить начало. Как напивался, так буянил. Морду ей бил. А она все равно любила. Ну говорила, что любит. Пока я однажды так ее не отпиздил, что она не выдержала и ушла.