Я бегу по снегу босиком - стр. 30
— А и правда. Чего это Клавдий? — поймав выразительный взгляд Всесильного, вдруг разозлился. — Мне тоже уже собираться?
— Конечно. Но чуточку позже. Возвращаясь к вопросу. С тех пор, как задумана была вся эта… история с группой, прошло много времени. Даже для вечных. А динамика вдруг закрутилась сейчас. Не находишь ли странным?
Еще как находил. Ладон мучался этим вопросом и денно и нощно. Что толку? Все равно что искать смыслы жизни. Скорей философский вопрос. Кивнул. Что тут скажешь?
— Прекрасно. Ответ очень прост…
Сэм вдруг поднялся, словно бы разминаясь, подошел к окну, грустно взглянув на огромный кактус на подоконнике, словно символизирующий всю работу Инквизиции — множество направлений, отростков, и все сплошь покрыто густыми шипами. Цветет раз в столетие.
— В отличие от людей, азеркины не склонны наступать на привычные грабли. Все же наша память крепче. А потому очень скоро, буквально вот завтра, соберутся все власть предержащие, и я очень надеюсь — все-таки будут приняты решения, к которым мы шли тысячи лет.
Вот как. А Лад уж было подумал, что будет большая война между Мраком и Светом. А тут — вам здрасьте, решились. Можно было, конечно, еще подождать... пару-тройку веков, что им стоит, Великим. Да видно, не каждый миг развоплощаются вожди Света. Подействовало — никак, прослезиться решили.
— И что же?
Голос дракона прозвучал очень холодно, даже зло. Не соответственно моменту.
Сэм удивленно обернулся на него, усмехнулся, будто понимая.
— Такое происходит в этом мире всегда перед лицом глобальной опасности. Внешней.
— На нас нападают? А я не заметил?
Высший категорически не хотел отвечать на его тон, словно не замечая.
— Мы вымираем, Ладон. Все, безотносительно стороны света, силы и расы. Бессмертные уже почти вымерли.
— Тоже мне новость. Об этом кричали на каждом углу иного мира еще двести лет как тому. С тех пор нас стало меньше раз в десять. Ход истории. Вымрем — и поделом.
— Новость в том, что повсеместно начали вновь рождаться иные бессмертные дети. Когда Гесс привез из тайги Макса — никто не поверил. Когда Арина нашла на мосту Фила — это сочли просто странным исключением. Тысячелетия боли и страха, безоглядного бега от страшной судьбы, от участи родителя, хоронящего своего смертное чадо… Неужели все это закончится? Даже маленький лучик надежды способен изменить очень многое в нашем мире.
Он говорил, тихо, медленно, очень горько. А Лад вдруг очень отчетливо представил себе Сэма — отца, хоронившего своих смертных детей. Стало страшно. Только прошедший этот мучительный путь мог вот так… Слава Богу, Ладон сам не познал этой муки. Но даже ухода учеников и близких друзей за грань невозвращения было достаточно, чтобы понять. Да. Если все правда — то это надежда. Пусть и хрупкая, почти иллюзорная. На возрождение. Вот только — зачем?