Я, бабушка, Илико и Илларион - стр. 20
– Слышу…
– Ольга! – донеслось с балкона.
– Кто там? Входи!
В комнату вошел наш сельский агитатор Вашакидзе.
– Извините, что так поздно, но, понимаете, дело у меня неотложное!
– Привет агитатору! – Илико налил водку. – А ну, бери стакан!
– Пожалуйста, к огню! – пригласила бабушка.
– Ну, что скажешь нового, агитатор? Как идут дела на фронте? – спросил Илларион.
– Дела на фронтах Великой Отечественной войны идут неплохо. Наступление противника приостановлено. Гитлеровский план молниеносной войны потерпел крах! – выпалил агитатор.
– Погоди, погоди… Об этом мы читали в газетах месяц тому назад… Ты что-нибудь новое скажи!
– Новое? Дело у меня к вам серьезное. Слушайте!
– Начинай! – скомандовал Илларион.
Агитатор встал, кашлянул и начал так, словно выступал на многотысячном митинге:
– Товарищи! Социалистическое отечество в опасности! Вероломный враг стремится своими кровавыми лапами задушить нашу свободу и независимость! Доблестная Красная армия наносит фашистским захватчикам сокрушительные удары!..
– Что ты заладил, чудак, по-газетному! – прервал агитатора вышедший из терпения Илико. – Скажи прямо, в чем дело?
Агитатор смутился.
– Ну, говори, говори, что тебе нужно? – подбодрил его Илларион.
– Да вот, подарки для красноармейцев собираем… Может, и вы чем-нибудь поможете… – сказал агитатор и облегченно вздохнул.
– Так бы и сказал, сынок, а то начал с Адама и Евы… – улыбнулась бабушка.
– А какие нужны подарки? – спросил Илико.
– Всякие: фрукты, чурчхелы, теплая одежда, варежки, носки теплые… Сегодня четверг, в понедельник от имени нашего села на фронт отправится вагон подарков… Если что надумаете, несите сюда, к Ольге. Завтра зайдут наши ребята, заберут.
Агитатор попрощался и ушел.
Мы долго сидели молча и думали – что бы такое подарить красноармейцам…
Тишину первым нарушил Илико:
– Какие у меня есть сокровища? Одна бурка, и та вон торчит за дверью… Встань, Зурикела, тащи ее сюда! – Я удивленно взглянул на Илико.
– Что ты вылупил глаза? Мир провалится, что ли, если такой старый хрыч, как я, не будет бурку носить?! Все равно уже весна скоро! Неси сюда бурку!
Я вышел на балкон и тотчас же вернулся с буркой – черной, почти новой буркой Илико, той самой, которой он укрывался, которую берег как зеницу ока и которую не одалживал даже Иллариону.
– Принес? Клади ее в угол… Придут ребята – отдайте, – сказал Илико, не глядя на бурку.
– Позор этому старому дураку – Господу Богу, что тебя одноглазым сделал! Я-то знал, что у тебя золотое сердце, но, честно говоря, не думал, что в такой высохшей груди лежит целый самородок, – сказал Илларион и почесал за ухом. Потом он беспокойно заерзал на стуле и вдруг сорвался и выскочил из комнаты.